Записки партизана

— Проклятая сволочь! — кричит Штейнбок и бьет Шустенко по лицу. — Я сейчас созвонюсь с господином полковником!..

Он быстро уходит в соседний ресторан для немецких офицеров и минут пять говорит по телефону…

К полковнику они вошли втроем: Штейнбок, Жора и Шустенко. Кристман стоял посреди кабинета, засунув руки в карманы.

— Рассказывайте, — приказал он адъютанту.

Штейнбок подробно доложил о неудавшемся налете.

— Не понимаю одного, — нетерпеливо проговорил Кристман. — Как же они могли уйти, если Шустенко оцепил дом?

— Агент номер 22, — объяснил Жора, — ограничился только обыском в мастерской художников.

— Это правда? — спросил Кристман Штейнбока.

Тот утвердительно кивнул головой.

Полковник выхватил револьвер и тяжелой ручкой наотмашь ударил Шустенко по голове. Агент упал.

— Убрать! — приказал Кристман…

Через некоторое время, когда полковник успел познакомиться с документами, взятыми в магазине «Камелия», и удостовериться в том, что парфюмерный магазин был действительно штаб-квартирой подпольщиков, Жору снова вызвали в кабинет шефа.

— Садитесь и рассказывайте, — предложил ему Кристман.

Жора начал рассказывать спокойно, обстоятельно:

— Как вы помните, в подвале и на квартире Лысенко были найдены три заслуживающие внимания вещи: трубка, кисточки и зубочистка. Трубкой и ее хозяином занялись вы. Кисточками заинтересовался Шустенко. Я понял сразу же, что он идет по ложному пути. Судите сами. Кисточки имели бы для нас интерес, если бы они были для Лысенко условным знаком, своеобразным паролем при явке. Но ведь такой пароль должен часто меняться — это азбука подполья. Так зачем же такой опытный конспиратор, как Лысенко, будет хранить у себя на квартире десятки паролей? Зачем ему это делать? В таком случае возникает вопрос: почему кисточки все-таки оказались у Лысенко? Ответ мог быть один: он пользовался ими для маскировки и покупал их только для того, чтобы этой покупкой сбить с толку агентов, когда шел на явочную квартиру. А раз так — кисти не могли меня интересовать. И художники тоже. Я занялся зубочисткой…

— Почему же именно зубочисткой? — спросил Кристман.

— Потому, что у зубочистки необычный вид: ее тупой конец окрашен в ярко-оранжевый цвет. Кроме того, видно было, что Лысенко не пользовался ею. Тогда для чего же она ему? Можно было предположить, что именно зубочистка, а не кисточки, служила для него своеобразным паролем.

— Допустим… Что же дальше?

— Дальше, как вам, очевидно, докладывал агент, которого вы послали следить за мной, я начал бродить по базарам и магазинам в поисках таких же зубочисток. Вначале я не находил их, и в этом, конечно, виноват был сам. Я не сразу понял, что Лысенко, мороча агентов покупкой кисточек, заходит к художникам именно потому, что их магазин находится невдалеке от подпольного штаба. Только вчера я забрел, наконец, в магазин «Камелия» и сразу же на прилавке увидел несколько таких зубочисток. Я заметил: когда я рассматривал их, продавец внимательно следил за мной. И я понял, что иду по верному пути. Но мне нужно было более веское доказательство. И оно появилось, правда совершенно случайно. Когда сегодня около двух часов дня я снова заглянул в «Камелию», в магазин почти одновременно со мной вошел станичник. Он подошел к продавцу и, вынув из кармана точь-в-точь такую-же оранжевую зубочистку, спросил, не нуждается ли магазин в поставке вот этих «штучек». Продавец сейчас же отвел станичника во внутренний кабинет. Это было тем более странно, что того количества оранжевых зубочисток, которое я увидел на прилавке и на полках магазина, надолго хватило бы магазину. Я был убежден, что стою на правильном пути, и я немедленно явился к вам.

Кристман с минуту молчал. Потом подошел к Жоре.

— Одно из двух, — сказал он, — или вы действительно способный агент, или…

Полковник замолчал. Прошелся по кабинету.

— Отдыхайте. Через несколько дней вы мне понадобитесь…

Жора вышел из кабинета Кристмана и невольно с облегчением вздохнул. История с зубочисткой прошла благополучно. Ее придумал и предложил Жоре провести Арсений Сильвестрович. Эта история давала Жоре возможность «выслужиться» перед Кристманом путем «разоблачения» «Камелии», которую все равно было решено закрыть…

Глава VI

В последних числах ноября 1942 года по приказу штаба партизанского движения Юга наш отряд приступил к организации своих «филиалов».

Я мечтал тогда о десятках таких филиалов. Они должны кольцом охватить Краснодар, взять под наблюдение переправы через Кубань, проникнуть в самый город. Их действия будут направляться из единого центра. И, когда наступит время, они отрежут немцам пути отхода, одновременно ударив по всем коммуникациям…

Прежде всего было организовано три группы, которые должны были базироваться на Краснодар и поступить в распоряжение Арсения Сильвестровича.