Читаем Записки пациента полностью

Важно и правильную дозу принимать, так как если будешь принимать таблетки, те что доктор прописал, но в мелкой дозировке, скажем детской, то взрослому такое лечение навредит больше, чем поможет.

Также всправочниках есть любопытная табличка совместимости лекарств между собой, это поможет вам не «двинуть кони» от лихого лечения. Также описано, скажем, взаимодействие лекарств с алкоголем, тут всё по-разному. Это немаловажно для мужчины, с каким лекарством можно бухать, а с каким это смерти подобно.

Всё равно самообразование не заменит хорошего врача, но такие, к сожалению, не так часто попадаются на пути. Моё горло было моим слабым местом и годам к тридцати пяти просто припёрло меня к стенке, так как я работал на стройке и почти всё время находился на холоде и с мокрыми ногами.

Воспаление из горла с годами стало опускаться ниже, к лёгким и вызывало трахеит и бронхит. Один раз среди лета у меня началась прикорневая пневмония, меня начало качать при ходьбе как пьяного. От трахеи всё шло.

Это было в лихие девяностые и я попал в больницу, не в самом городе, а на выселках райцентра в донских степях. Туда мы переехали с семьёй из Ташкента, в начале девяностых.

Молоденькая врач узнав, что я прораб на стройке, очень оживилась и начала интересоваться стройматериалами. Я взмолился.

–Доктор, вылечите, помогу вам с этим делом!

Но видимо надо было деньги вперёд, так как прагматичная девушка врач замещала своего зав отделением на время отпуска. Она ко мне потеряла интерес, я лежал, получал какие-то фторхинолоны, надеялся, но это мне помогало мало. Я валялся почти месяц и на поправку не шёл. Не смотря на то что было лето, я мёрз в палате под тонким одеялом.

В одной палате со мной лежал старик и тоже жаловался на лёгкие, температурил, острый случай. Я заинтересовался, хотел чем-то ему помочь, так как к тому времени немного уже соображал в медицине, но он этак уклончиво не говорил какой диагноз ему поставили врачи. Спустя какое-то время я выяснил, что у него был туберкулёз! И мы лежали в одной палате, что грозило нам всем заражением, и это был не единичный случай. В женской палате лежала одноклассница, но та мне доверительно сразу сказала, что тоже тубик, но в закрытой мол форме.

Не знаю, чем бы это кончилось, но меня приехал навестить отец. Больница находилась в пригородном посёлке, и он мне предложил прогуляться в центр населённого пункта, а там «случайно» на площади бочка с разливным вином стояла. Отец предложил мне культурно развеяться, после месяца в палатах. И мы приятно посидели в тени деревьев, спасаясь от полуденного солнца. Прихлёбывая вино обсуждали разные новости.

Отец уехал, а я с этого дня перестал мёрзнуть в прохладе помещений! Отец давно когда-то рассказывал мне анекдот, как по кладбищу ходят два врача. Там было с фамилиями, про наших конкретных врачей. Так вот, старая врачиха ходит, читает таблички.

–Этого я лечила, и этого я лечила, и вон того тоже.

Старый врач поддержал беседу с коллегой.

–А мои все в пивной сидят.

Всё это сподвигло меня заняться спасением утопающего самому. Я как старый хроник, по справочникам знал и всегда пользовался тем, что сульфаниламиды хорошо сочетаются с антибиотиками. На этой основе создано лекарство бисептол. И я сам, без врачей, стал дополнительно к получаемым в больнице антибиотикам пить таблетки сульфодиметоксина, был в девяностых годах прошлого века такой препарат. Причем в усиленной дозе, сознательно даже вышел за пределы допустимой дозировки. Мои почки протестующе начали «гудеть», побаливать от перегрузки, но я шёл на этот риск. Или – или. Так как пошёл второй месяц нахождения в больнице вперемежку с туберкулёзниками.

Я понимал, что ещё немного такого лечения, и я отсюда не выйду. При мне одного мужика вынесли вперёд ногами. Но нам рассказали, что он упал с лестницы.

Уже точно не помню, что ещё конкретно я сам себе тогда назначил, может быть поливитамины. Что интересно, не было никакой физиотерапии. Конечно были лихие девяностые, но всё равно. Ни УВЧ, ни электрофореза, ни ингаляций, даже несчастную йодную сетку мне никто не нарисовал.

В моей жизни это было самое странное лечение, которое могло закончиться весьма печально. Я с ужасом думаю, что было бы, если бы мне пришлось подхватить пневмонию зимой.

Но мои усилия не прошли даром, я пошёл на поправку, перестал ощущать, как неприятно ходит воздух у меня по трахее, пропало жёсткое дыхание и вскоре меня выписали!

Но горло и бронхиты меня с тех пор не отпускали. Чтобы не болеть зимой я сам делал себе укол бицилина-5, весь зад был в желваках от него. Это пенициллин продлённого, пролонгированного действия, в крови он держится один месяц. Целый месяц не болел и так всю зиму, печень я конечно подсадил на этих делах. Любой антибиотик отрава. Но надо было работать, семью кормить.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии