Записки писателя

В ноябре 1952 года Союз советских писателей оказал мне большое внимание, отметив день моего восьмидесятипятилетия.

В Центральном доме литераторов был организован вечер под председательством И. А. Новикова, давнишнего друга моего. В своем вступительном слове он сказал перед переполненным залом много приятного и почетного для меня, что я отношу в значительной степени не лично к себе, но к тому званию писателя, работника русской литературы, которое я ношу вот уже шестьдесят восемь лет — от ранней юности до глубокой старости.

Много было произнесено речей и прочитано адресов. От президиума Союза советских писателей приветствовал меня Л. В. Никулин, от Всероссийского театрального общества поднесла и прочитала адрес А. А. Яблочкина, от Малого театра говорила Е. Д. Турчанинова; приветствовали МХАТ и его Музей, Институт мировой литературы, Центральный литературный архив, издательства, музеи и др. Говорили профессор Дурылин и товарищи-писатели, читались стихи, телеграммы, письма, подносили цветы. Затем выступали артисты — пели, играли, читали. В общем, было оказано такое внимание и почет, какого я и не заслужил. Все это останется навсегда в моей благодарной памяти как исключительная радость в жизни.

Мои воспоминания близятся к концу. Не могу не сказать, что на склоне лет возобновилась моя переписка с Буниным, который нет-нет да и радовал меня весточкой из своего далека… Лет пять назад получаю я открытку с изображением Ивана Алексеевича. Это был уже не тот Бунин, какого я знавал, с каким дружил много десятков лет. С открытки на меня смотрел глубокий старик с худым морщинистым лицом — видно, не сладко было ему за границей… На обороте открытки — письмо. Иван Алексеевич сообщает, что нашел в Париже поэму А. Т. Твардовского «Василий Теркин», прочитал ее и остался от нее в восторге. «Я (читатель, как ты знаешь, придирчивый, требовательный) совершенно восхищен его талантом, — это поистине редкая книга: какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный народный, солдатский язык — ни сучка, ни задоринки, ни единого фальшивого, готового, то есть литературно-пошлого слова!» — писал он мне. Бунин просил разыскать автора и сказать ему, что он — настоящий большой русский поэт и что он от души радуется за него.

Разумеется, мне было очень приятно исполнить просьбу Бунина. Я разыскал Александра Трифоновича и передал ему в точности все, что просил меня Иван Алексеевич. Так я и познакомился с Твардовским. Здесь надо сказать, что литературная общественность Москвы тепло отметила в конце 1955 года 85-летие со дня рождения Бунина. В Гослитмузее состоялся вечер, на котором, в числе других, с воспоминаниями о Бунине выступал и я. На вечере был Твардовский, с которым мы и сфотографировались.

Оглядываясь на далекое мое прошлое, на долгий пройденный путь, я вижу, как много значительного дала мне литература, с которой так неразрывно связана вся моя жизнь. Она дала мне возможность глубже и пытливее заглянуть во все окружающее, заставляя невольно уяснять себе поступки других людей, наблюдать и догадываться о многом и видеть многое, чего, вероятно, никогда не увидал бы я, не вступивши на этот путь. Она раскрыла мои глаза, дала мне любовь и уважение к человеку, осветила для меня же самого мой внутренний мир и установила взгляды, от которых исходили многие мои поступки, и я с благодарностью и любовью вспоминаю теперь тех хороших, талантливых и высокоодаренных людей, с которыми я имел радость быть современником, среди которых мне довелось не только жить, но с некоторыми дружить и работать вместе. И мне хочется в заключение сказать молодым силам, пришедшим нам на смену и ставшим у руля, что гляжу на них с надеждой, верю в них и желаю им такой же уверенности в том, что быть русским писателем — есть великое счастье в жизни.

Николай Дмитриевич Телешов (1867–1957)

Имя Николая Дмитриевича Телешова теснейшим образом связано с именами русских писателей-реалистов конца XIX — начала XX века. Телешов является типичным представителем литературы той эпохи, когда на арену общественной жизни вышел пролетариат. Революционная обстановка ставила перед литературой новые задачи, какие не стояли перед ней за весь прошлый период ее существования. Появляется потребность в новом методе отображения действительности. Родоначальником этого метода в литературе, метода социалистического реализма, явился А. М. Горький, выразивший в своих произведениях весь пафос борьбы за преобразование жизни.

Вокруг Горького группировались передовые литературные силы — писатели-реалисты, не сумевшие до конца понять смысла назревших перемен, но ясно осознавшие необходимость перемены. Они не показывали в своих произведениях образов революционных борцов, но беспощадно критиковали старое общество, подгнившие устои самодержавия. Среди этих писателей были В. Г. Короленко и Д. Н. Мамин-Сибиряк, В. В. Вересаев и А. И. Куприн, И. А. Бунин и Леонид Андреев. В эту плеяду входит и Н. Д. Телешов.