Записки Планшетной крысы

И этот Гранд Китч с восторгом глотают ненавистные тебе сегодняшние гостинодворцы. Раньше из них мало кто попадал в БДТ, а сейчас они правят бал. Русский капитализм сильно опустил культуру в стране вообще, а театр в частности. Причём произошло это настолько быстро, что и оглянуться никто не поспел.

Художники — в широком понимании этого слова — вздрогнули от нахлынувшего вдруг безвкусия, пошлости, омерзения. Оказалось, что вседозволенность — не самая лучшая категория в духовных вопросах. Ты, Гога, вовремя ушёл от этого ужаса в лучший мир.

Кое — кто, правда, пытается сохранить подобие культуры на театре, но таких бойцов мало. Ещё остался и работает Лёва Додин. Его театр каждый год забирает почти все «Золотые софиты» за свои постановки. За успехи перед сценической культурой Европы театр Додина повысил статус и стал именоваться «Малым драм- театром Европы».

В Питере, пожалуй, режиссёры Бутусов и Могучий, в Москве — театр — студия Женовача и твои, уже постаревшие, Кама Гинкас и Гета Яновская, и ещё один — два варяга, а вокруг наступает «падёж скота».

Слушай, Гога, наш извечный конкурент — Пушкинский, а ныне Александринский театр, бывший всегда за нами, сейчас сильно поднялся благодаря толковому новому хозяину Валерию Фокину. Зал его театра всегда набит народом, не в пример нашему. Про него пишут хвалебные рецензии известные театроведы. Он оказался успешным подрядчиком, не побоявшимся приглашать на постановки талантливых рискованных режиссёров из Польши, Литвы. Некоторые из них дают фору ему, но он хозяин, настоящий стратег. Хотя я не был поклонником его режиссуры, ты знаешь об этом, но ему удалось поднять интерес публики к Александринке, сделать театру отличное паблисити, хорошую рекламу, приличное реноме в Питере. Он смелый мужик, а смелость города берёт.

А ещё вот что, Гога. Посмотрел я вчера фильм про тебя с дурацким названием «Император». Какой ты император — художник не может быть императором, если он не из дурдома. Смотрел его в первый раз и не знал, что меня в нём тоже задействовали. Говорю про тебя разные разности, в частности, про нашего потрясователя Григория Васильевича Романова, знаменитого ГэВэ, твоего преследователя. Фильм двояковыпуклый: с одной стороны, хорошо, что его сняли — люди — свидетели ведь уходят, с другой — несколько поспешный. Замечательно про тебя рассказывает Алиса Фрейндлих — абсолютно свободно, без придыханий, восторгов, с достоинством — умная тётенька и великая актриса. Хорош твой Олег Басилашвили — он вроде ведущего. Говорит о тебе спокойно, тепло, с любовью. Прекрасно, с юмором вспоминает тебя уже старенькая Зина Шарко. Смотрел я эти кадры, это путешествие в славное твоё

Г. А. Товстоногов на репетиции спектакля «Волки и овцы». 1980. Фотография Б. Н. Стукалова.

и великое бэдэтэшное прошлое, и очень грустно стало мне. Грустно, что всё это ушло и более не вернётся. Твоего БДТ теперь нет, он разорён. Из актёрского цеха с тех пор остались два — три гиганта, знакомых зрителю, и ещё несколько ставших известными по дешёвым сериалам, которые печёт телевидение, остальные исчезли с глаз долой. Зрители твоего театра выветрились, да и театра самого не стало.

С Фонтанки погнали нас всех. Здание театра поставили на реконструкцию, ремонт, реставрацию и пр. На какой срок? Разве в России это можно знать заранее? Болтаемся — мотаемся по всяческим ДК и другим разностям вроде бывшего кинотеатра «Великан». Вторую премьеру делаем в ДК Горького, построенного в двадцатые годы для массовых идеологических шоу. Выгнали нас вместе с мастерскими, замечательным складом декораций, гаражом, гостиницей. С помощью теперешнего технического директора, притчей во языцех во всех театрах города, декорации упаковали в металлические контейнеры и храним их под открытым небом. Что с ними станет после зимы? Одному Богу известно. Вот так, мой Гога, чёрт — те что и с боку бантик у нас теперь, а не БДТ.

И ещё признаюсь тебе — постарели мы все, кто остался…

А вам, господа авторы — режиссёры фильма, скажу — если вы делаете документальную продукцию, то будьте, пожалуйста, аккуратными, не наговаривайте на нашего Гогу всяческую фигню — мигню. Подержанный «мерседес» — мечта заядлого автомобилиста Товстоногова — появился у него всего за четыре года до смерти. Он как папа Карло, прогибаясь, копил гроши на него с нескольких тяжелейших работ на «диком Западе». На руль этого здоровьем и потом заработанного старого «мерседеса» он рухнул и кончился в створе с памятником Суворова, остановив его на красный свет светофора. А про то, что он шамал чёрную икорку, разъезжая на «мерседесе», — омерзительная пошлость, как и обзовуха вашего фильма — «Император».

Прости меня, Гога, что обругал при тебе твоих «прославителей» — полно им срам на тебя наводить. Ну хватит, наговорил я тебе мешок всего, извини меня, если что… В другой раз, бог даст, вернёмся к нашим с тобою спектаклям. Темно уже стало, побегу домой.

ШЕСТАЯ ПОВИДАНКА