Записки покойника

Рудольфи.— В «Тайном друге» он же Рудольф Рафаилович — это Лежнев Исай Григорьевич, редактор, журналист, публицист. Сыграл заметную роль в творческой жизни Булгакова, будучи редактором журнала «Россия» («Новая Россия»). В этом сменовеховском журнале Булгаков опубликовал «Белую гвардию» и «Записки на манжетах». Но участие в сменовеховских журналах и газетах («Накануне») едва не привело писателя к трагическим последствиям. При разгроме сменовеховского движения в России в 1926 г. Булгаков попал в список наиболее активных его членов. Вопрос о закрытии журнала «Новая Россия» и высылке И. Г. Лежнева за границу был решен в начале мая 1926 г. Через несколько дней Г. Г. Ягода обратился в ЦК ВКП(б) с рекомендациями о дальнейших действиях. В этой записке, в частности, предлагалось: «Для... завершения разгрома Устряловско-Лежневской группы сменовеховцев произвести обыски без арестов у нижепоименованных восьми лиц и по результатам обыска... возбудить следствие, в зависимости от результатов коего выслать, если понадобится, кроме Лежнева, и еще ряд лиц» (седьмым в списке был Булгаков). Обыск на квартире у писателя был произведен 7 мая, у него были изъяты рукопись повести «Собачье сердце», «Дневник» и другие материалы. Через некоторое время его стали вызывать на допросы в ОГПУ.

23

...частного журнала «Родина»... —Имеется в виду журнал «Россия».

24

—  Каму именно из Толстых?.. Алексею ли Константиновичу... Петру ли Андреевичу... Ивану Ивановичу или Льву Николаичу?— Все перечисленные лица из огромного рода Толстых выбраны Булгаковым не случайно. Конечно, Рудольфи имел в виду Льва Толстого, но автор романа с удовольствием упоминает: Алексея Константиновича Толстого (1817—1875), известного писателя XIXв., многие сочинения которого Булгаков использовал в своих работах (например, рассказ «Упырь»); Петра Андреевича Толстого (1645—1729), известного государственного деятеля петровского времени, обманом склонившего к возвращению в Россию царевича Алексея (в черновом варианте текста либретто «Петр Великий» царевич Алексей незадолго перед казнью гневно бросает графу Толстому: «А ты Иуда, будь ты проклят и в жизни сей, и в жизни вечной!»); Ивана Ивановича Толстого (1858—1916), крупнейшего русского нумизмата и археолога, вице-президента Императорской Академии художеств, одного из создателей Русского музея в Петербурге, министра народного образования России, которого очень не любила «прогрессивная интеллигенция» (быть может, именно из-за И. И. Толстого, откровенного монархиста, которому Булгаков не мог не симпатизировать, Максудов и задает Рудольфи этот «каверзный» вопрос).

25

Его не примут ни в «Зорях», ни в «Рассвете». —Булгаков иронизирует над названиями новых журналов, подразумевая «Красную новь» (с 1921 г.), «Звезду» (с 1924 г.). «Новый мир» (с 1925 г.) и др.

26

...вычеркнуть три слова... «Апокалипсис»... «архангелы»... «дьявол».— Булгаков, работая над «Записками покойника», постоянно соотносил их с главным своим сочинением — романом «О Христе и дьяволе» (одно из предварительных названий будущего «Мастера и Маргариты»), где тема богоборчества была одной из главных. По сути, воинствующее антихристианство явилось основной побудительной причиной создания романа. О резкой реакции писателя свидетельствует его дневник (запись 5 января 1925 г.): «Сегодня специально ходил в редакцию „Безбожника"... <...>Тираж, оказывается, 70 000 и весь расходится. В редакции сидит неимоверная сволочь... <...> Когда я бегло проглядел у себя дома вечером номера „Безбожника", был потрясен. Соль не в кощунстве, хотя оно, конечно, безмерно, если говорить о внешней стороне. Соль в идее, ее можно доказать документально: Иисуса Христа изображают в виде негодяя и мошенника, именно Его. Нетрудно понять, чья это работа. Этому преступлению нет цены... <...> Большинство заметок в „Безбожнике" подписаны псевдонимами. „А сову я эту разъясню"».

«Разъяснению совы» в значительной степени и был посвящен «фантастический роман» (еще одно название «Мастера и Маргариты») писателя.

27