Записки полицейского (сборник)

Выходя из кареты на Риджент-стрит, я рассчитывал найти в толпе, собравшейся у конторы и дожидавшейся прибытия почтового экипажа, хоть одного человека, который пришел бы встречать вдову, но бедная женщина была совершенно одинока и никого не надеялась увидеть. Глаза ее, грустные и рассеянные, смотрели будто в пустоту, не замечая ничего, что происходило вокруг. В то время как с кареты снимали поклажу, Гейтс, которого я ненадолго потерял из виду, приблизился к нам с очевидным намерением заговорить с молодой вдовой.

Я опередил его, подошел со шляпой на голове к госпоже Грей и с почтительнейшей вежливостью обратился к ней:

– Сударыня, если вы иностранка, если вы в первый раз оказались в Лондоне и не надеетесь найти приют у родственников или друзей, то позвольте указать вам, хотя бы на первое время, вполне пристойную гостиницу, где ничто не нарушит вашего уединения. Вот адрес, сошлитесь на меня содержателю этого отеля. Мое имя господин Уотерс: я полицейский агент и всецело к вашим услугам, если вдруг у вас появится необходимость в моей помощи.

Вдова поблагодарила меня с очаровательной улыбкой.

Прошло шесть недель со дня моей встречи с благородной дамой; признаюсь, воспоминание о ней совсем было изгладилось из моей памяти, как вдруг мистер Робертс, содержатель гостиницы, куда я адресовал ее, своим приходом напомнил мне о ней.

Старый приятель прежде всего сообщил мне, что госпожа Грей – женщина бедная, но это не было для меня новостью. К тому же он прибавил, что она со дня своего приезда в Лондон закладывала или продавала все свои драгоценности и даже одежду. Закончил свой рассказ мистер Робертс тем, что молодая женщина уже второй месяц не платит за квартиру и положение ее день ото дня становится все хуже, она оказалась на грани полной нищеты.

– Я почти уверен, – прибавил он, завершая свой рассказ, – что мать и ребенок буквально умирают от голода.

– Они жалуются? – спросил я.

– Нет, – покачал головой мистер Робертс, – мать так же холодна, так же спокойна, так же скрытна, как и в первые дни после своего появления у меня, но она бледнеет, худеет и слабеет и уже в таком состоянии, что едва держится на ногах.

– Навещает ли ее адвокат Гейтс?

– Он однажды приходил к дверям комнаты госпожи Грей, правда, напрасно, но ежедневно от него поступают письма.

Потом, обратившись к моей жене, он сказал:

– Вы были бы очень добры, если бы потрудились навестить эту несчастную мать. Вы знаете, что я человек одинокий и мне трудно и даже невозможно проникнуть в тайны этой молодой дамы. Пребывание ее в Лондоне, очевидно, имеет какую нибудь важную причину, иначе что заставило бы ее, лишенную каких либо средств к существованию, обрекать свое дитя и саму себя на голодную смерть?

Жена моя быстро собралась, оделась и в сопровождении мистера Робертса отправилась в отель на Шеррард-роуд. К крайнему удивлению мистера Робертса и моей жены, они застали в вестибюле отеля господина Гейтса, пребывавшего в состоянии какой то самодовольно-восторженной радости. Он потребовал от мистера Робертса счет с расходами госпожи Грей, чтобы оплатить его, присовокупляя к высокомерным обещаниям своего покровительства известие о предстоящем бракосочетании с миловидной вдовой.

Изумленный мистер Робертс побежал на первый этаж, где находилась комната госпожи Грей, чтобы выяснить у молодой женщины, следует ли верить странным словам господина Гейтса. Мистер Робертс постучался в дверь, и едва слышный голос пригласил его войти.

Бледная, как смерть, с лихорадочно поблескивающими глазами, госпожа Грей смотрела на своего малютку, сидевшего возле нее за столом, уставленным винами и сластями. Несчастная мать в слезах прижималась к малютке, который уже два дня ничего не ел. Мистер Робертс до того был растроган и испуган, что не посмел обратиться с вопросом к матери-страдалице, он лишь пробормотал слова извинения и удалился, тихонько притворив за собой дверь.

Жена моя со слезами рассказала мне о происшедшем, и этот рассказ пробудил в моей душе удивление и ужас. Связь госпожи Грей с Гейтсом казалась мне кощунством. Сверх того, невзирая на свой надменный вид, Гейтс, по моим сведениям, был беден, а порой даже скатывался до нищеты.

Какая же таинственная сила могла заставить такого корыстного человека, как Гейтс, связать свою судьбу с женщиной, не имевшей никаких средств? Безумием было бы приписывать этот поступок сердечному влечению, тут, должно быть, руководствовались каким нибудь другим, более существенным мотивом. Мне это казалось очевидным, тем не менее следовало установить истину.

На другой день я решился посетить госпожу Грей. Направляясь к ее жилищу, я встретил одного из моих сослуживцев – Джексона, который в подробностях знал все о жизни Гейтса.

– Не может быть другой причины, которая настолько увлекла бы этого отъявленного негодяя, – поведал он мне, – как жажда наживы. Без сомнения, он из достоверного источника узнал, что госпоже Грей досталось или достанется богатое наследство, и он просто-напросто мечтает завладеть состоянием, женившись на той, которая вправе распоряжаться им сама.