Записки полицейского (сборник)

Я живо обернулся и увидел, что почти на меня мчится другая карета. Мужчина, с которого я сбросил парик в Рагби, высунулся почти до половины в дверцу кареты и, указывая на ехавший впереди громоздкий фиакр, уносивший двух молодых девиц, кричал кучеру:

– Смотри не отставай от этой кареты и поезжай вслед за ней!

Я никак не мог воспрепятствовать намерению этих двух негодяев и, оставив два экипажа следовать своим путем, отправился домой.

Как и уговаривались, Мэри пришла навестить нас. На вопрос мой, как живется в доме пирожника, она ответила, что хозяева, господин и госпожа Моррис, очень ласковы с ней, а также и София ее не оставляет.

– София несколько насмешлива и ветрена, – прибавила девушка, – но эти ее недостатки с лихвой искупаются редкими качествами души.

– Случалось ли вам, моя милая, встречать еще раз наших злополучных попутчиков из поезда?

– О да, сударь, дважды, но, к счастью моему, они уже более меня не преследуют, все их внимание обращено на Софию. Это преимущество очень льстит ее самолюбию.

– Не знаете ли вы, как их зовут, Мэри?

– Как же, господин Уотерс, конечно знаю: младшего из них зовут Симпсон, а другого Гартли.

Я дал своей юной гостье несколько полезных советов, но кроткая деревенская жительница до того была простодушна и наивна, что едва понимала мои предостережения. Однако незадолго до своего ухода Мэри взяла меня за руку и доверчиво сказала:

– Я совершенно одинока в Лондоне, господин Уотерс, у меня нет ни родных, ни знакомых, и, если так случится, что какое нибудь происшествие нарушит обыкновенное течение моей жизни, я приду просить вашего совета и помощи.

– Приходите, Мэри, дом мой всегда открыт для вас, и вы всегда найдете во мне расположенного к вам родственника.

Я часто захаживал к пирожнику, как для того, чтобы знать о действительном положении Мэри, так и для того, чтобы наблюдать за ее поведением.

Милое дитя скромным поведением и неутомимыми хлопотами и старанием снискало любовь и расположение господина и госпожи Моррис. К несчастью, неизбежные заботы трудовой жизни, работа допоздна, короткие часы сна и недостаток свежего воздуха заметно истощали здоровье мисс Кингсфорд. Розы, рдевшие на ее щеках, уже сменились бледными красками камелии, и веселая детская улыбка уже не оживляла ее прелестных уст.

Это физическое и духовное опустошение беспокоило меня. Я искал средства к ее излечению. Однажды жена сообщила мне, что в последнем письме, присланном из Йоркшира, мать Мэри извещает молодую девушку о снисходительном решении отца Ричарда. На неотступные просьбы своего страстно влюбленного сына он ответил согласием на его брак с Мэри.

– Как приняла это известие девушка? – спросил я.

– Красноречивым молчанием и еще более красноречивым румянцем, залившим ее лицо.

– Понимаю, – сказал я, улыбнувшись, – надо с нею переговорить, ее здоровье требует отъезда из Лондона.

Однажды вечером, проходя мимо пирожной лавки Морриса, я увидел господ Симпсона и Гартли: оба с какой то удивительной прожорливостью уничтожали целую тарелку пирожков, и, судя по их одежде и довольному выражению на физиономиях, они, должно быть, пребывали в полном благополучии.

Симпсон осыпал обеих молодых продавщиц грубыми любезностями, и я заметил, что холодность и равнодушие мисс Кингсфорд не увлекали примером своим Софию Кларк, потому что последняя отвечала на дерзкие выходки Симпсона милыми улыбками.

Продолжая свои наблюдения, я придумал, как поскорее отправить бедную Мэри домой, к матери, как вдруг неподалеку от лавки встретился с одним знакомым полисменом.

– Милостивый государь, – обратился я к нему, – давайте пройдемся в Стрэнд и заглянем вместе в заведение одного пирожника: проходя мимо, я заметил там двух мужчин, физиономии которых не могут быть не знакомы чиновникам, состоящим по особым поручениям у суперинтенданта полиции.

Полицейский, выслушав эту просьбу, отправился со мной.

– Вы сказали, что их зовут Гартли и Симпсон, любезный господин Уотерс, – это фальшивые имена, я этих молодцов знаю и надеюсь в скором времени поближе свести с ними знакомство. Это два игрока, два негодяя, которые были бы еще ужаснее, если бы фортуна и игра в кости им не благоприятствовали.

– В настоящее время они в ударе, как говорится, – сказал я своему собеседнику, обратив его внимание на изысканность одежды обоих джентльменов.

– Я вижу и подозреваю, что действительно существуют сношения между ними и шайкой шулеров, обобравшей в прошлом месяце молодого Герслада на Сермин-стрит. Я надеюсь, что не пройдет и несколько недель, как эти два щеголя в палевых перчатках будут носить королевскую ливрею серого цвета с желтыми отворотами. До свидания, господин Уотерс!

После этого разговора прошли две недели. Мне не случилось за это время увидеться с Мэри, и я со дня на день дожидался случая поговорить с ней о том, собирается ли она выходить замуж за Ричарда Уэстлека. Как раз в это время жена уговорила меня отвезти детей в Эстли. Я уже давно собирался показать детям чудеса конных состязаний в этом знаменитом амфитеатре. И вот, наконец, исполнил свое обещание.