Записки помощника прокурора

— Никто мне ничего не говорил. Я вам правду говорю. Так всё и было, — уводя взгляд в пол, явно врущий этот «гений Человечества». По-другому я и сказать не могу.

Я еще раз внимательно посмотрел на этот «интеллект» планеты Земля.

«А ведь ему тут еще сидеть!», — думал я, разглядывая этого «Эйнштейна» данного СИЗО.

Однозначно, подобную чушь ему посоветовали рассказать его сокамерники. Ну а чего? Приедет прокурор, возьмет объяснение, сигаретами угостит, вежливо с ним поговорит в следственном кабинете. Всё веселее, чем в камере сидеть. А там вдруг, ещё и поверит. И будет злому милиционеру — а-та-та по его попке в синих брюках.

«Интересно, он понимает, что он сделал или нет? Судя по всему — нет!», — думал я, уже задумчиво глядя в потолок.

— Уважаемый, скажите, а что вы знаете про «опущенных» или, извините, так называемых «петухов»? — спросил я его, задумчиво глядя на этот «величайший ум» ближайших окрестностей.

Для тех, кто может не владеет информацией.

«Опущенные» и «петухи» — это самая низшая «каста» в воровской среде. Попасть туда можно и при изнасиловании сокамерниками, и за разные нехорошие в их среде дела.

Заявление о том, что его изнасиловали в задницу, это сразу опустить себя ниже плинтуса и прямо на ракете влететь в эту низшую касту. Фактически он признал себя пассивным гомосексуалистом. О таком он должен молчать, даже под угрозой смерти, а обидчика — убить, в лучшем случае.

Поэтому мне и было интересно: понимает этот человек, что он написал и о чем он утверждает, открыто под его официальный опрос.

Теперь утаить такую информацию в СИЗО невозможно. Вся почта проверяется и изучается. Среди заключенных полно тех, кто обязательно прочитал его жалобу. Эта информация уже пошла «гулять» по СИЗО, еще до моего приезда. Только не я его заставлял писать это!

На мой вопрос товарищ ответил:

— Ну это эти… Ну вы знаете!

— Я-то знаю. А вот знаете вы об этом или нет… Я уже не уверен.

Он явно понял, что я не просто так его об этом спросил. В его глазах появилось сомнение в своих утверждениях. Но интеллекта не хватало. Он полностью подтвердил свои утверждения о своем лишении невинности дубинкой. Да… Если человек идиот, то это надолго. Но это его судьба. Я-то ему уже ничем помочь не могу.

— А сокамерники как к вам относятся?

— Хорошо, уважают меня, — с гордостью ответил это ум Галактического масштаба.

Ну да, уважают…

Он подписал объяснение: «С моих слов записано верно…»

Когда его уводили, я ему сказал:

— Мне кажется вы совершили большую ошибку, написав о «таком» вашем избиении. Только уже ничего не исправишь. Мне вас жалко.

В его глазах вспыхнул огонек сомнение и начинающееся понимание сложившейся ситуации. Хотя кто знает.

В возбуждении дела был отказано. Слова «гения» не нашли своего подтверждения. При его допросе дверь ни на секунду в кабинете опера не закрывалась. Это подтвердили не только сотрудники милиции, но и посторонние лица: потерпевшие, свидетели, которые были в это время в здании.

По дошедшей до меня потом информации, «гений» оказался в числе «опущенных».

Тигрицы в клетке

Пьяная женщина — это страшный "зверь". "Предупреждение: Не вычитано".

Вызывает меня прокурор к себе и говорит:

— Вот тебе материал, а вот тебе заявители, — и указывает на двух сидящих у него двух женщин, возрастом под сорок лет. — Опроси и если надо, то возбуждай уголовное дело. Иди.

Ну а я чего? Приказ надо выполнять. Пригласил за собой женщин и провел их в свой кабинет.

— Внимательно вас слушаю, что у вас произошло?

В те времена появилось такое понятие — «челночницы». Женщины, в возрасте от 30 лет и до бесконечности, массово ездили за границу, откуда в больших, просто гигантских сумках, привозили кучу различного дешевого и дерьмового товара, который «загоняли» на стихийных и обустроенных рынках. Выглядели они достаточно колоритно: как правило, джинсы, обтягивающие майки и топики. Почти все страдали излишками веса, поэтому выглядело это достаточно забавно. Но все, как одна, обладали склочными характерами и палец в рот им класть не надо — по колено могли откусить.

История была простая и незамысловатая. Две дамы со своими мужьями изволили «культурно» отдыхать в кафе на железнодорожном вокзале. Отдыхали насыщенно и разнообразно.

В какой-то момент им нахамила официантка, по их словам, завязалась «культурная» тема, на предмет — «сама дура». Их мужья, тоже, конечно, культурные люди, благородно вступились за своих благородных жен. По типу — «сама су…а и шалава». Вечер переставал быть томным…

На их беду мимо проходил наряд милиции, который решил вмешаться в высокоинтеллектуальную беседу нашей компании. После этого, милиционеры — удивительно — встали на сторону некультурной официантки и забрали нашу интеллигентную компанию в дежурную часть в здании вокзала.

Сотрудники милиции, особенно дежурный, оказались особо некультурными «человеками» — заперли их благоверных в КПЗ (камера предварительного содержания).