Записки попадьи: особенности жизни русского духовенства

Но основной статьей расходов всех современных храмов в первую очередь являются отнюдь не зарплаты священнослужителям и работникам, а коммунальные платежи. Электроэнергия для современного прихода стоит столько же, сколько и для коммерческой организации. Если подсчитать средний доход среднего (не богатого) московского храма, то коммунальные платежи занимают больше половины всех доходов вместе взятых, тут уж не до жиру. Например, если среднемесячный доход в храме составляет пятьдесят тысяч рублей, то «коммуналка» обходится в тридцать шесть тысяч. А еще зарплату нужно платить — бухгалтеру, сторожам, певчим, уборщицам и прочему рабочему люду, который тоже почему-то хочет свои семьи кормить. Кроме зарплаты и коммунальных платежей существуют и бытовые расходы, как в любом хозяйстве.

Агрессивно настроенные против Церкви граждане считают священников ханжами, откровенно думая, что Церковь проповедует абсолютное нестяжание: мол, ходить надо в рубище и лаптях, а жить в коробке из-под телевизора. А уж иметь личный автомобиль — это просто криминал, все равно что торговля наркотиками и оружием.

Церковь никогда подобный бред не проповедовала. Вопрос в отношении к материальным ценностям, а не в их наличии. Никому не запрещено иметь приличную машину или хороший дом, или несколько приличных машин и несколько приличных домов, но целью жизни это не должно становиться ни при каких обстоятельствах. Привязываться душой к этому нельзя. Как говорил царь Давид (а он был далеко не бедный человек, по нашим меркам просто олигарх), богатство аще течет, не прилепляйтесь сердцем.

А могут ли священники работать на светской работе или заниматься бизнесом? В России это не принято и не соответствует церковным правилам. А учитывая круглосуточную занятость, священнику работать просто нереально. В России батюшки заняты служением практически круглосуточно, в отличие от священников зарубежной церкви. Почему? Так сложилось. Наверное, наша страна все еще остается православной, хотя в это уже верится с трудом. Священника, вдруг дерзнувшего заняться бизнесом, могут вызвать на ковер к его правящему архиерею и поставить перед выбором: либо бизнес, либо священный сан. Наказать могут серьезно. Поэтому открыто священники бизнесом не рискуют заниматься, да и, если честно, редко кто им занимается. Мне рассказывали про одного краснодарского батюшку, который держал несколько колбасных ларьков на Черноморском побережье. Так он так увлекся этим делом, что службу и приход совсем запустил. Наконец об этом узнал его архиерей и быстренько отправил его под запрет. За рубежом в Русской православной церкви, наоборот, священники вынуждены работать на светской работе, чтобы прокормить себя и семью. Я подчеркиваю, именно в русской церкви, в других же поместных церквях дело обстоит иначе. Во-первых, тамошние прихожане не содержат священника, так как он воспринимается равным. Здесь есть некое влияние протестантизма — ведь протестанты священства вообще не признают. С пастырями прихожане общаются на равных. А коли он такой же, как и все остальные прихожане, то почему приход обязан его кормить?

У нас к священникам иное отношение. В России все же сохранено почитание священства как особого благословенного дара, который не каждому дается.

Батюшка на личном авто

Многие агрессивно настроенные против церкви граждане считают священников ханжами, искренне думая, что Церковь проповедует абсолютное нестяжание: мол, ходить надо в рубище и в лаптях, а жить в коробке из-под телевизора. А уж иметь личный автомобиль — это вообще криминал, все равно что торговать наркотиками и оружием. Церковь никогда подобный бред не проповедовала.

Итак, поскольку многие считают, что Церковь проповедует нестяжание, то, видя священника на автомобиле, очень любят бросить в его адрес пару обличительных фраз типа:

— Что это вы, батюшка, на машине ездите, не положено по религии-то!

Или еще, глядя на задрипанные «Жигули»:

— Разъездились тут попы на «Мерседесах»…

Кстати, о «Мерседесах». Помните знаменитый фильм советского времени «Берегись автомобиля»? Главный герой картины Юрий Деточкин очень любил угонять элитные по тем временам автомобили «Волга». Но это было, кажется, в конце шестидесятых. А теперь представьте точно такой автомобиль, доживший до начала двухтысячных. Представили. Итак, камера режиссера переносится в две тысячи первый год, на оживленную московскую магистраль, именуемую Варшавское шоссе. На обочине, мигая аварийкой, стоит несчастная двадцать первая «Волга», из под открытого капота которой, как из прорвавшей тепломагистрали, густо валит пар. А рядом прыгают батюшка с матушкой, пытаясь охладить пылкий нрав не на шутку разгоряченного двигателя.

Абсолютно достоверный случай из жизни, который я имела удачу созерцать, проезжая на машине по Варшавке.

Вот вам и «Мерседесы»! А говорят, попы только на новых иномарках ездят…