Записки прапорщика

Часов в восемь, нагрузив себя чемоданом, пошел опять к шатрам, перед которыми уже стояли длиннейшие очереди солдат, ожидавших получения кипятка, чая и булок. Не рассчитывая скоро дождаться своей очереди, я направился в город искать свой комитет "Румкомкрест" - так окрестили сокращенно наш центральный исполнительный комитет Совета крестьянских депутатов румынского фронта.

Дежурный писарь комендантского управления штаба фронта, порывшись в книгах, дал справку, что для нашего комитета отведено помещение одного из магазинов на центральной площади Ясс, и любезно разъяснил, как туда пройти.

По дороге к комитету встретил румына-менялу. Зная, что в Яссах ходят только румынские деньги, я попросил его разменять мне десять рублей, тот быстро отсчитал мне семьдесят лей.

Вот и комитет. На весь состав комитета одна небольшая комната. Вход в нее прямо с улицы. Раньше здесь был магазин канцелярских принадлежностей. Торговый прилавок в нетронутом виде. На стенах полки для товара. В заднем правом углу - лестница чердака, использованная членами комитета под спальню. Раздевшись, бросил вещи в угол и поздоровался с присутствующими. Здесь были все члены комитета - Дементьев, Антонов, Свешников, Курдюмов, Сверчков, Федоров, Васильев, Святенко и Сергеев.

В момент моего прихода сидели за прилавком с большим чайником. Это кстати. - Оленин, здорово! - шумно приветствовал меня Дементьев. Размундировывайся - и за чай!

- Что же так плохо у вас, товарищи? - был первый мой вопрос. - Я надеялся застать комитет если не во дворце, то, по крайней мере, в просторном здании.

- Не красна изба углами, красна пирогами, - бросил в ответ Сергеев.

В Яссах большой продовольственный кризис. На протяжении почти двух километров, пройденных мной от вокзала до центра города, я не встретил ни одного открытого продовольственного или гастрономического магазина. Изредка встречались ручные ларьки с консервами.

- Все еще маемся, помещения получить не можем. Хорошо, что этот магазин дали, а то хоть на улице обретайся. Одна комната - здесь и спим, и работаем, и обедаем.

- Вы же собирались просить у Щербачева хорошее помещение?

- Просили, ни черта не выходит.

- Здесь работать невозможно. Нас десять человек, такой галдеж будет стоять, что не до работы. Надо принимать меры.

- Принимали и принимаем. Штаб настроен к нам неважно. На словах все готов сделать, а на деле - ничего. Придется еще раз идти к Щербачеву.

- Давайте искать квартиры для себя, - предложил я. - А это помещение пока будет нашей канцелярией.

Выпив чаю с хлебом, я пошел искать себе комнату. Не зная ни румынского, ни французского (большинство жителей говорят на французском, ибо в Румынии это государственный язык), я долго бродил по городу безуспешно. Проехал даже в слободу скопцов - все-таки русские.

Возвращаясь часа в четыре обратно в комитет, решил зайти в ресторан, здесь же на площади, пообедать.

Ресторан имел вид гнусный. Почти без мебели, вместо стульев простые табуретки, столы непокрытые, грязная, забитая прислуга. Но еще более я возмутился, когда на мой вопрос, что можно поесть, мне было ответили:

- Можно фасоль вареную, фасоль жареную, фасоль в масле.

- А что кроме фасоли?

- Горох.

- Дайте кофе, - попросил я.

Дали такой суррогат, что я не мог сделать и двух глотков. Выйдя из ресторана, попробовал поискать магазин, где можно было бы купить съестное. Обошел добрую половину Ясс, но, кроме рыбных консервов, в магазинах ничего не было. Хлеб в виде маленьких булочек продавался только до десяти утра.

Зато бросалось в глаза обилие косметических магазинов. Я не встретил ни одной женщины в возрасте до восьмидесяти лет, чтобы она не была накрашена, нарумянена и напудрена. Особенно неприятно видеть размалеванных пожилых женщин. Старуха, почти ковыляет, но губы обведены ярко-красной краской. Еще мерзостнее вид румынских офицеров, в изобилии слоняющихся по Яссам. Я не видел ни одного офицера, который бы не был перетянут корсетом и у которого не были бы накрашены губы и подведены глаза, не положены румяна и пудра на лицо.

Воистину город проституток и проституированных мужчин.

После того как Бухарест заняли немцы, румынский король Фердинанд перенес свою резиденцию в Яссы. Королевский двор занимает большой красивый особняк, обнесенный высокой железной решеткой. Через квартал от королевского дворца - штаб фронта. Командующий фронтом генерал Щербачев считается румынским офицерством лицом более авторитетным, чем румынский король.

Поздно вечером вернулся в наш магазин.

- Нашел квартиру? - встретили меня Дементьев и Свешников.

- Какой черт нашел! Здесь не только квартиры, а и пожрать-то не найдешь где.

- Садись с нами картошку есть.

На стол поставили большой горшок с картошкой, сваренной наполовину с фасолью. Я с наслаждением съел несколько ложек.

Свиридов уступил мне свой угол, в котором он спал на снопе соломы, сам же полез на чердак.

Утром следующего дня мы открыли заседание нашего президиума.