Записки промышленного шпиона

Шеббс отпустил заложников и приказал пилотам лететь в Мексику.

Дотянуть до Мексики без дозаправки «Боинг-727», конечно, не мог, а разрешать дозаправку Шеббс почему-то не захотел. Капитан Скотт на выбор предложил Шеббсу несколько пунктов. Из них террорист, поколебавшись, указал почему-то на Рино. Тогда кое у кого это вызвало невольную улыбку. Городок Рино известен тем, что там можно быстро и дешево оформить развод. Но Герберт Шеббс не собирался шутить. Его инструкции были очень точны: самолет должен следовать на высоте 10 000 футов с закрылками, опущенными на пятнадцать градусов, что, по его расчетам, должно было снизить полетную скорость до двухсот миль в час. При расследовании такая точность поставила сотрудников ФБР в тупик: где мог узнать подобное человек, никогда не имевший отношения к авиации?

Сразу после взлета в Сиэтле Шеббс открыл люк под фюзеляжем и выпустил кормовой трап. Ледяной воздух хлынул в салон. Шеббс разрешил стюардессам укрыться в кабине пилотов, поэтому никто не видел последующих его действий.

Когда «Боинг-727» приземлился в Рино, Шеббса на борту не было.

Разбирая с Джеком Беррименом детали этого дела, мы отдали Шеббсу должное.

Герберт Шеббс (Роджер Флаерти – по документам) оказался человеком слова: он вовремя отпустил пассажиров, он не дал замерзнуть стюардессам, оставляя самолет, он, как и обещал, отключил часовой механизм бомбы. Конечно, он отнял у государства 200 000 долларов, точнее 199 960 (кассир, волнуясь, просчитался на сорок долларов), но так получилось, что он ими все равно не воспользовался.

Более двухсот солдат в течение месяца прочесывали вероятное место приземления Шеббса, но деньги и грабитель бесследно исчезли. Зато мы с Джеком Беррименом выяснили одну очень важную деталь. Оказывается, в Ливенуорте Герберт Шеббс сдружился с неким бывшим пилотом, получившим двести тридцать лет за убийство с отягчающими обстоятельствами. Видимо, он и просветил Шеббса насчет скорости, закрылков и кормового трапа, который только у «Боинга-727» можно выпустить в воздухе…

Следы, Эл, следы. Помни о следах. Что бы ни происходило, не оставляй следов. Результаты приносят только чистые операции. Не ленись контролировать каждое свое движение, потому что поражение обессмысливает самую продуманную идею.

Альберт Великий. «Таинство Великого деяния»в устном пересказе доктора Хэссопа

Наконец меня отвязали.

– Встань! – приказал Пауль мамалыжнику из Теннеси.

– Если вы хотите проделать со мной то же самое, – криво ухмыльнулся мамалыжник, кивнув на меня, – это не пройдет.

– Йооп, этот тип отказывается идти.

– Ну так помоги ему!

Находившиеся в вагоне малайцы подошли поближе и с интересом уставились на взбунтовавшегося мамалыжника. Фермеры, сидевшие рядом с ним, не отодвинулись, вообще они смотрели на несчастного с сочувствием – мне это понравилось.

Пауль спросил:

– Почему ты отказываешься?

– Я эпилептик, – ответил мамалыжник. Левая бровь его быстро дергалась.

– Вот как? – Пауль был полон темных подозрений. – Тогда ты иди, – ткнул он пальцем в одного из мормонов, и тот, побледнев, поднялся.

– Чего вы от нас хотите? – спросил я Йоопа.

Ответил опять Пауль:

– Читай газеты.

– Где я их возьму?

– Пауль! – крикнул в этот момент кто-то из малайцев, находившихся в тамбуре. – Солдаты окружили поезд. Они нам не верят. Роджер приказывает привести еще одного заложника.

– Кого?

Пауль откровенно уставился на меня, но Йооп холодно приказал:

– Возьмите эпилептика.

– Но почему меня?

– Не жалко.

Мамалыжник заплакал, и я сказал себе: «Вот второй».

Не скрою, человек, называвший себя мамалыжником, ничуть меня не интересовал. У него, наверное, хорошая ферма, хорошие поля. Его труд, наверное, всегда окупается. В Спрингз-6 даже на случайных малайцев он смотрел, наверное, как на потенциальных потребителей его кукурузы.

– Триммер, – беспомощно попросил он, оглянувшись. – Помолитесь за меня.

Триммер – коротышка из местных, тощий, длиннолицый, с выдающейся вперед нижней челюстью – глянул на мамалыжника маленькими старческими глазками и кивнул. Он сидел за фермерами, но я хорошо его видел. И он снова кивнул, когда мамалыжник беспомощно произнес:

– Ну, я пошел…

Все молчали.

– Если солдаты, окружившие поезд, начнут стрельбу, – хмуро предупредил Йооп, – падайте на пол. Эти стены вам не помогут.

А Пауль, раскуривая сигарету, сплюнул:

– Тот, кто не успеет упасть, пусть винит своих соотечественников.

Вновь в вагоне воцарилась тишина, но вдруг открыл глаза бесцветный сосед напротив, которого я принимал за Шеббса.

– Отвернувшиеся от духа, – произнес он негромко, – должны испытать всяческие несчастья, иначе как же им вернуться?

– Вы знаете, где находятся эти Молукки?

– Конечно, знаю.

– Тогда расскажите нам.