Записки психиатра, или Всем галоперидолу за счет заведения

В скандинавском эпосе среди прочих персонажей фигурируют валькирии — этакие фрекен из Асгарда, вроде божественной скорой помощи для павших героев, коих они забирают с собой на небеса, на всеобщую пьянку с богами. Так вот, наша процедурная сестра — это даже среди валькирий случай особый. Для тех героев, которые стали бы противиться, уверяя небесных дев, что не пьют, или что у них еще дела дома — драккар там не проконопачен, огород не вспахан, жена не… Щазз! Брунхильда Степановна сказала — к столу, значит, умер, подскочил, на лошадь вспрыгнул! Так и в процедурном кабинете. Понятно, что кто-то с детства уколов боится, кто-то имеет стойкие идейные соображения, не позволяющие ему оголять зад перед незнакомыми дамами, кого-то давит, плющит и колбасит от назначенных лекарств. Но! Есть такая штука, как лист назначений. И если там написано, что у имярек галоперидол внутрипопочно три раза в день по кубику, значит:

а) бояться надо не уколов, а хозяйку кабинета,

б) ты в отделении три дня, значит, практически родной, и

в) а это уже лишнее, это уже воображение шалит, ишь ты — всем остальным вставляет, одного его, видите ли, плющит!

Был случай, когда пациент отказался идти в процедурный кабинет, а санитары, как назло, были чем-то заняты. В итоге в процедурку он все-таки отправился. Под мышкой у Брунхильды Степановны. Другого отказника она принесла в свои хоромы на вытянутых руках, держа одной за пояс, а другой за ворот. С тех пор ВООБЩЕ никто от процедур не отказывается.

К вопросу всеобщей грамотности

В России не существует (ну, по крайней мере, в острой форме и массовом порядке) проблемы безграмотности. Не знаю, должны ли мы благодарить за это советскую власть, или же просвещенные умы еще царской державы, которые подготовили новую власть к сей светлой идее, но факт остается фактом. И, как любое явление, имеет положительную и отрицательную стороны. О положительной мы знаем с детства:

Как хорошо уметь читать!
Не надо к маме приставать,
Не надо бабушку трясти:
«Прочти, пожалуйста! Прочти!»
Не надо умолять сестрицу:
«Ну, почитай ещё страницу».
Не надо звать,
Не надо ждать,
А можно взять
И почитать![13]

С отрицательной стороной мы знакомимся позже, когда совершенно неожиданно выясняется, что можно не только читать, но и писать. И писать можно не только книги, но и всякие жалобы в не менее всякие инстанции. Как выразился один современный российский адмирал: «Нам пишут. Погубит нас всеобщая грамотность».

К жене на прием регулярно приходит пациент, скажем, Виталий. Шизофреник со стажем, вторая группа инвалидности, милейший в общении человек. Все было бы вообще какао-бобово, если бы не одно обстоятельство. Периодически на адрес диспансера приходят письма из прокуратуры с гневным воплем: посмотрите, точнее, почитайте, мол, что ваш негодник снова понаписал и, главное, КУДА! Примите меры и все такое.