Записки психиатра. История моей болезни

Волосы на голове негустые. Испытуемая с первой юности не носит косы и стрижется очень коротко. Уши, нос, рот и глаза ничего особенного не представляют. Голос (контральто) при взволнованном состоянии испытуемой звучит резко и грубо и в таких случаях становится похожим по тембру на голос мужской. Речь обыкновенно весьма бойкая, при волнении же испытуемой крайне быстрая, аффективная и резкая. Губарева весьма неразборчива в своих выражениях, часто употребляет простонародные или чрезмерно энергические термины и обороты (например, «дать плюху», «съездить по морде», «заехать в рыло» и т. п.); в раздраженном же состоянии энергически бранится, пользуясь, между прочим, непристойными ругательными терминами. Движения Губаревой большею частью быстры. Мимика и жесты, в особенности при живом разговоре, энергичные, с отпечатком мужественности и даже ухарства. Вообще в испытуемой весьма заметен недостаток того, что называется женственностью.

Легкие и сердце ничего ненормального не представляют. Органы брюшной полости, по-видимому, тоже в порядке. Аппетит средний. Сон большею частью удовлетворителен.

Регулы часто с болями, постоянно неправильны, иногда в большем количестве против нормального, обыкновенно же в количестве значительно уменьшенном. Промежутки между регулами различной продолжительности, большею частью около 5 недель. Регулы, появившись, продолжаются обыкновенно 3 дня, но через 1–2 или более дней по прекращении на 1–2 дня показываются снова. В менструальное время испытуемая становится раздражительнее обыкновенного, иногда же приходит в состояние легкой маниакальной экзальтации, большею частью с эротическим оттенком. Впрочем, постоянного отношения между регулами и переменами душевного состояния Губаревой нельзя было заметить.

Гинекологическое исследование Губаревой, произведенное специалистом по гинекологии д-ром медицины Кубасовым, показало следующее. Груди небольшие, правильно развитые. Конфигурация таза ничего ненормального не представляет; размеры его показаны в графе А, тогда как графа В представляет средние размеры женского таза в см:

Лобок (mons Veneris) скудно покрыт волосами. Наружные половые части (vulva) мало поднимаются над окружающею поверхностью. Большие половые губы (labia pudendorum majora) плоски, почти без жировой клетчатки и совсем покрывают малые губы. Labia pudendorum minora развиты мало. Клитор небольшой, лежит правильно; он весьма чувствителен. На месте бывшей девственной плевы (hymen) только небольшие миртовидные сосочки (carunculae myrtiformes), между которыми следы глубоких разрывов девственной плевы, в особенности в правом нижнем и в левом верхнем сегментах ее. Половая щель (rima pudendorum) зияет, и в ней показываются широкие складки передней и задней стенок рукава. Вход в рукав (introitus vaginae) широк, отчасти гиперемирован. Уздечка больших губ (frenulum labiorum) отсутствует. Складки слизистой оболочки рукава (columnae rugarum) сглажены. Отделение на поверхности слизистой оболочки рукава усилено. Матка (uterus) немного увеличена, подвижна, мало чувствительна, лежит на своем месте; изгиб ее вперед меньше нормального, дно ее несколько отклонено вправо. Влагалищная часть матки коротка, толста, бугриста; наружный зев матки открыт настолько, что пропускает верхушку пальца губы; наружные отверстия матки отворочены в стороны и представляют большие боковые надрывы. В придаточных органах матки ничего ненормального не оказывается; в правом своде следы (residua) протекшего здесь воспалительного процесса. На основании своего исследования д-р медицины Кубасов заключает, что Губарева, несомненно, рожала, что теперь она страдает хроническим катаром рукава (colpitis chronica) и шейного канала матки (endometritis cervicalis chronica).

Губарева жалуется лишь на приступы головной боли и на являющиеся по временам беспричинные слезы и таковой же смех; по ее словам, она иногда не в состоянии удержаться от смеха даже тогда, когда это наружное проявление не соответствует ее действительному настроению. Впрочем, испытуемая считает себя вполне здоровою, но говорит, что «несколько расстроилась нервами» вследствие долгого пребывания в городском приюте для душевнобольных, где ей, как она говорит, жилось гораздо труднее, чем в доме предварительного заключения. Губарева весьма смешлива, когда находится в своем обыкновенном состоянии, и очень часто без достаточного повода смеется беззаботным, детски-школьническим смехом. В состоянии же взволнованности иногда подолгу хохочет, причем этот хохот уже носит на себе отпечаток истерической судорожности.