Записки русского экстремиста

Как пример привел Синявского, критика, в свое время арестованного, отсидевшего, потом отпущенного в эмиграцию. Он в то время написал статью, в которой допустил сделавшуюся знаменитой, хулиганскую такую фразу, бьющую на эпатаж: «Россия — сука». Меня упрекали, что я процитировал один кусочек. Ну, если развернуть то, что он говорил подробнее, то это нисколько не менее враждебно было. Суть всего пассажа заключалась в том, что русские виноваты в эмиграции евреев и ты, Россия-мать, Россия — сука, еще ответишь за это выращенное тобой и выброшенное на помойку дитя. Даже бессмысленный в каком-то смысле пассаж. На какую помойку, кто уезжал? Вот он в Париж поехал, кто-то в Израиль, больше в Америку. Почему это помойка? Вот я и почувствовал тогда по этой фразе какой-то болезненный элемент в тогдашней эмиграции. Действительно, часть из них уезжала просто в поисках более спокойного места. А большей частью они уезжали как борцы, в каком-то смысле это был элемент их карьеры. Они там издавались, печатались или основывали журнал, агентство, издательство. И то, что они борцы, вот это, так сказать, был фундамент их деятельности. Создавалось странное положение: борьба здесь, а борцы почему-то там. То, что на это обратили внимание, вызвало чрезвычайно резкий, и там и здесь, протест всего этого круга, их поддерживающего, реплики, заявления очень раздраженные. Тогда я почувствовал этот элемент. А потом увидел, что в самиздате появляются статьи с какой-то странной злобой против русских: зачем они существуют с их психологическим типом, их культурой, которой на самом деле и нет, и истории у них нет. Чего только не писали тогда! Что у России не было истории, было только бытие вне истории, что Россия проявила свою политическую импотентность. Я с этими произведениями отчасти познакомился, встречаясь с их опровержениями, с которыми выступали разные люди. И постепенно у меня возникло чувство, что это есть некоторое направление, психология и идеология которого заключается в том, что у русских культура была дефективная, приводящая всегда к патологическим ситуациям, что собственно русская культура состоит только из Ивана Грозного, Петра и Сталина. И единственный выход — забыть это все, покаяться в своем бытии и следовать примеру Запада. И вот мне показалось, что это опасная вещь, что это есть некоторая заявка на якобы будущую идеологию, которая будет господствовать над умами, чтобы поворачивать страну в каком-то направлении. И, собрав материал, я и написал тогда книгу.