Записки русского генерала 1798–1826 гг.

Нечаянный случай открыл заразу: в полках, при следовании чрез Кавказскую линию, было два человека умерших казаков. Число весьма обыкновенное, по которому нельзя ничего было подозревать чрезвычайного, но не знаю, почему вздумалось начальнику линии генерал-майору Дельпоццо приказать отрыть и освидетельствовать умерших, и медицинские чиновники нашли на них знаки моровой язвы.

Тотчас же отправленный ко мне курьер успел предупредить прибытие полков, но сами они о существовании между ними заразы, ниже́ помышления, не имели.

Впрочем, от заразы в здешней стране едва ли возможно предохраниться. Чиновникам и даже войскам можно внушить, сколько в таковых случаях спасительна предосторожность, но можно ли таковой ожидать от простолюдина, иначе от мусульман, верящих предопределению.

Таковых у нас весьма много, и у всех живущих близко границы есть родственные связи в соседственных землях и беспрепятственные сношения, которых при всей бдительности прекратить совершенно невозможно. Тайным сообщениям способствует множество дорог, между коими есть некоторые, нам неизвестные. Словом, от чумы охраняет нас одно счастие!

При обозрении линии со вниманием рассматривал я окрестности города Ставрополя, ибо со временем намереваюсь я перенести туда губернский город и оставить Георгиевск как место самое губительное для всех живущих в нём. Я приказал остановить все крепостные работы, жалея о тех, которые произведены с большими весьма издержками, и там, где давно уже видеть можно было, что они совсем ненадобны. Не мешало бы и моим предместникам сие заметить!

Из Георгиевска проехал я Гребенского войска в Червленную станицу, неподалёку от коей приуготовлена была на Тереке переправа для войск, назначенных в чеченскую землю. Я приказал некоторой части перейти на правый берег ожидать, пока соберутся прочие войска.

24-го мая переправился весь отряд, состоящий из 2-х батальонов 8-го и 2-х батальонов 16-го егерских полков, 1 батальона Троицкого, 1 батальона Кабардинского пехотных полков, 6 орудий батарейной, 6 лёгкой и 4 конной артиллерии, донских и линейных казаков 500 человек.

Оставивши одну роту и 2 орудия для охранения переправы, весь отряд в один марш перешёл от Терека на реку Сунжу.

Все владельцы селений чеченских, расположенных по берегу Терека, именующихся мирными, находились при войсках.

Селения сии не менее прочих наполнены были разбойниками, которые участвовали прежде во всех набегах чеченцев на линию. В них собирались хищники и укрывались до того, пока мирные чеченцы, всегда беспрепятственно приезжавшие на линию, высмотрев какую-нибудь оплошность со стороны войск наших или поселян, могли провождать их к верным успехам.

Чеченцы, издали высматривая движение наше, не сделали ни одного выстрела до прибытия нашего к Сунже. Весьма немногие из самых злейших разбойников бежали из селений, по левому берегу лежащих; все прочие бывали в лагере, и я особенно ласкал их, дабы, оставаясь покойными в домах своих, могли привозить на продажу нужные для войск съестные припасы. В лагерь взяты были от их селений аманаты.

Старшины почти всех главнейших деревень чеченских были созваны ко мне, и я объяснил им, что прибытие войск наших не должно устрашать их, если они прекратят свои хищничества; что я не пришёл наказывать их за злодеяния прошедшего времени, но требую, чтобы впредь оных делаемо не было, и в удостоверение должны они возобновить давнюю присягу на покорность, возвратить содержащихся у них пленных.

Если же ничего не исполнят из требований моих, сами будут виною бедствий, которых не избегнут, как явные неприятели. Старшины просили время на размышление и совещание с обществом, ничего не обещали, отзываясь, что ни к чему приступить не могут без согласия других.

Приезжая нередко в лагерь, уверяли в стараниях своих наклонить народ к жизни покойной, но между тем из многих неосновательных рассуждений их, сколько неудобно исполнение требования о возврате пленных, можно было заметить, что они не имеют вовсе намерения отдать их.

В совещаниях их находились всегда люди, нам приверженные, и от них обстоятельно знали мы, что известные из разбойников, не надеявшиеся на прощение за свои преступления, возмущали прочих, что многие из селений, по связям родства с ними, взяли их сторону и отказались ездить в собрание. Прочих же успели они уверить, что русские, как и прежде, пришли для наказания их, но потому не приступают к оному, что опасаются в летнее время вдаться в леса непроходимые.

Что устроение крепости есть вымысел для устранения их, но что того не имеем мы намерения и даже ни малейших нет к тому приготовлений, что чеченцам нужно иметь твёрдость, и мы, пробывши некоторое время, возвратимся на линию.