Записки русского генерала 1798–1826 гг.

Тотчас по получении известия об Амир-Аджи-Юрт хотел я выехать на линию, но болезнь меня удерживала; когда же 22-го числа узнал я о случившемся в Герзели-Ауле и о смерти генерал-майора Грекова, я отправился 24 числа.

Во Владикавказе усиливавшеюся болезнию удержан я был до 3-го числа августа, и уже не было надежды на выздоровление. Здесь сделал я распоряжение оставить укрепление Преградный Стан, покойным генерал-майором Дельпоццо построенное весьма невыгодным образом и в таком расстоянии от реки Сунжи, что вода легко могла быть отрезана. Укреплению за отдалением его ниоткуда нельзя было дать помощи.

Старую дорогу от Моздока во Владикавказ, лежащую чрез хребет Кабардинских гор, чрезвычайно неудобную, для движения транспортов затруднительную и подверженную нападению хищников, которые могли укрываться в лесах и, почти не подвергаясь опасности, наносить большой вред, приказал я перенести от Екатеринограда, чрез Урухскую крепость, мимо Татартунского мыса и чрез реку Ардон до Владикавказа; приступить немедленно к устроению мостов и временных укреплений, для расположения в оных конвоев.

Дорога сия в сравнении с прежнею представляла величайшие во всех отношениях преимущества, но к учреждению оной нельзя было приступить, не став твёрдою ногою в Кабарде, которую в 1822 году занял я перенесением линии.

От Владикавказа до крепости Грозной прошёл я с 1-м батальоном Ширванского полка, двумя орудиями и 250 донскими казаками полковника Сергеева полка, и хотя известно было, что повсюду были сборища возмутившихся чеченцев и карабулаков, однако же я нимало не был ими обеспокоен в пути. В Грозной присоединил я две роты 41-го егерского полка о два орудия; прошедши чрез Червленную станицу и переправившись Терек в Амир-Аджи-Юрте, имел я с собою шесть рот пехоты, 300 донских и 250 линейных казаков и 9 орудий артиллерии.

Я поспешил к городу Андрею, где неблагонамеренные люди готовы были произвести возмущение и, соединясь с соседними горцами, пристать к лжепророку, который проповедовал повсюду истребление неверных, возбуждая ко всеобщему вооружению.

Приближение войск к городу прекратило смятение в оном, главнейшие из возмутителей бежали. Здесь нашёл я батальон Апшеронского полка, который прибыл из крепости Бурной, и одну роту 41-го егерского полка. В крепости Внезапной сделал я большие перемены: уменьшил пространство оной, усилил профиль, и она, при несравненно меньшем гарнизоне, сделалась непреодолимою.

Уничтожив обширное нижнее укрепление, я заменил его одною каменною башнею с пристройкою, дабы иметь в власти своей воду. Работы в крепости продолжались около трёх недель. Чеченцы в числе четырёх тысяч человек показались на высотах в окрестностях Андрея, надеясь на измену жителей оного, но как они остались в совершенной покорности, то они удалились, ничего предпринять не осмелившись.

Между тем был я в городе Аксае, коего жители, исключая князей, были в бегах, и город совершенно оставался пустой. Без участия их в измене не могли чеченцы ничего предпринять против укрепления Герзели-Аул, которое в подобном случае всегда подвергалось большой опасности.

По сему уважению вознамерился я перенести укрепление на лучшее место, и в то же время, дабы прервать связи аксаевцев с чеченцами, давним соседством и даже родством утверждённые, и избежать всегда неприятной необходимости наказывать за измену, предположил я перевесть самый город, который расположен будучи в местах гористых и покрытых непроходимым лесом, где удобно могли они укрываться, утверждал в них некоторое чувство независимости и своевольства, столь соблазнительных для прочих.

Я вызвал жителей, дав им прощение, и хотя многим из них не нравилось перенесение, но они согласились. Но явилось только 200 семейств, которые настаивали, чтобы позволено им было остаться на прежнем жительстве, чего я не должен был предоставить. Место для нового Аксая назначено мною на речке Таш-Кечу, во всех отношениях несравненно выгоднейшее прежнего, ибо здесь жители Аксая имели лучшее своё хлебопашество, здесь прежде бывало их богатое скотоводство.

Для охранения их в местах сих, более открытых, и для того, чтобы иметь за ними необходимый надзор, учредил я укрепление, которое и построено по возвращении моем из крепости Внезапной. В продолжение работ многие начали уже селиться в новом Аксае; в городе начертаны правильные улицы и площади, и люди благонамеренные одобряли выбор места и выгоды оного.

Составив отряд мой из 1-го и 2-го батальонов Ширванского, 2-го батальона Апшеронского, 2-го батальона 41-го егерского полков и роты 43-го егерского полка, бывших в гарнизоне в Герзели-Ауле, мог я отделить часть войск для устроения укрепления в Амир-Аджи-Юрте, дабы ускорением работ выиграть время.