Записки русской гейши

— Потом в “Кей Джи Би” повалили ветераны из ”Мирубезы” — Шурик, Бэнджик, твой приятель Канджи и прочие… Со всеми нужно было выпить… Я не смог уйти.

— Ты же говорил мне, что ты их всех презираешь?

— Ну, презираю, ну и что теперь и выпить с ними нельзя?

— Значит, Шурик тоже был там?

— Что это ты им часто интересуешься в последнее время? — замечает Сатоши подозрительно.

И в самом деле! Неделю назад я пыталась выяснить у Сатоши, есть ли у Шурика любовницы в других клубах — он сказал, что не в курсе. Я надеялась, что если узнаю, что есть, то смогу, благодаря этой информации, сбить немного спесь с Наташки, которая в последнее время позволяла себе разговаривать со мной свысока. Я понимала, чем это вызвано — её любовник встречался с ней каждую ночь и заваливал подарками, а мой мною пренебрегал. Однажды, я услышала, как она сказала про меня: ”Почти тридцати летняя баба и такая дура”…

— Ладно, давай спать, — говорю я Сатоши.

Он не спеша, раздевается и залезает под одеяло.

— Я пойду приму ванну, — шепчу я ему, присев на кровать. Он согласно кивает, а я, сделав вид, что хочу его обнять, пользуюсь тем, что он лежит на боку, и исследую его спину. Ни каких царапин. Я раздеваюсь и иду в ванну. Лёжа в горячей, пенной воде, я думаю о том, зачем мне всё это нужно… Я его не люблю. Он меня тоже. Будущего у нас нет.

В тёмной ванной комнате тихо звучит музыка похожая на блюз или джаз — не знаю, и мигают разноцветные лампочки — сначала красный цвет, потом синий, потом зелёный. Кошмар! От всего этого я начинаю остро ощущать своё одиночество, поэтому спешу вылезти из ванной, вытираю мокрое тело полотенцем и залезаю под одеяло к своему любовнику. Он сразу же обнимает меня. Наверное, автоматически, так же как подал мне руку тогда за столом. Может быть, он сейчас даже не помнит, кто рядом с ним лежит…

— Айштеру, — вдруг говорит он и повторяет по-русски, — я тебя люблю.

— Кому ты это говоришь? — спрашиваю я, усмехнувшись.

— Джулии, — отвечает он, открыв глаза и с удивлением глядя на меня. — Кто из нас пьяный?

— Мы оба. Давай, спи.

Он целует меня в лоб и снова закрывает глаза. Наверное, это объяснение в любви своеобразная форма принесения извинений… Ну, что ж. И на том спасибо!

Я понимаю, что в ближайшие три — четыре часа заснуть мне не удастся. Желудок начинает урчать от голода. Я чувствую злость и раздражение — ни по отношению к кому-то конкретному, а к ситуации, в которой оказалась. Какого чёрта я здесь делаю?

Открыв глаза, я смотрю на зеркальный потолок, в котором отражаются молодая женщина с нежным, немного безвольным лицом и раскиданными по подушке золотистыми волосами и смуглый, черноволосый, агрессивно-красивый мужчина, обнимающий женщину мускулистой рукой. Мы похожи на одну из тех парочек, которых помещают на обложки сентиментальных любовных романов — что-нибудь под названием “Любовь пирата” или ”Последняя ночь куртизанки”.

Я жду, когда он заснёт покрепче, потом осторожно выбираюсь из кровати и тихо одеваюсь. Останавливаюсь в нерешительности около выхода из отеля — на улице холодно, темно и идёт дождь. “Может зря?” — спрашиваю я себя. Служащий отеля — не молодой мужчина с грустным, уставшим от жизни лицом, молча подходит и, чуть улыбнувшись одними губами, протягивает мне прозрачный зонтик. Я благодарю его и, раскрыв над головой зонт выхожу под дождь, чувствуя, что этот человек продолжает стоять и смотреть мне в след…

Часть третья. Москва

1.

Этой ночью мне повезло — увлекательный детектив попался. Шесть часов подряд, не отрываясь, читала о зверских убийствах, которые совершались в каком-то не большом французском городке, и расследовались двумя чудаковатыми полицейскими. Убийцей оказалась женщина, что в принципе не удивительно — в детективных романах в восьмидесяти процентах случаев убийцей оказывается женщина, при чём женщина красивая, но на этот раз я всё-таки немного удивилась — как-то не верится, что такие изощрённо-интеллектуально-садисткие убийства совершались женщиной… Хотя… Это всего лишь стереотип. На самом деле, часто ли мне доводилось встречать по настоящему умных мужчин? Не глупых — да, а вот более чем не глупых — что-то не припомню.

Я встаю с дивана, потягиваюсь, зевая, и не спеша, втискиваю только что прочитанную книгу в уже переполненный книжный шкаф. Скоро мне понадобиться ещё один такой — часть книг и так уже лежит на полу, вот только куда я его поставлю?