Записки рыжей эльфийки (СИ)

А ещё мне писала, то есть передавала весточку, Полька. Она интересовалась, всё ли со мной хорошо и смогу ли я приехать. Я не стала отвечать ей сразу же, а подумав, улыбнулась и отложила письмо на следующий день. Как ни крути, я любила своенравную блондинку — ой, простите, конечно, шатенку! — а её постоянные подколки меня всегда поддерживали в тонусе.

Повернулась на бок и уставилась на наглый лунный свет, так легко просвечивающийся сквозь щёлку в шторах. Я встала и распахнула шторы настолько, насколько смогла. Луна тут же улыбнулась мне и стыдливо прикрылась облаками.

"Эй, любительница ночных похождений, выпей валерьянки и ложись спать".

Мне в голову пришла совершенно интересная мысль. Каюсь, я кое-что удумала.

"Интересно… А как ты будешь решать эту проблему? Я не помню, чтобы заклинание было невербальным".

— Я просто буду произносить слова одними губами, не выдыхая воздуха. Так же можно?

"Судя по всему, да. Учуют?"

— Обойдутся.

Хитро захихикав, я вышла в коридор и стала невидимой. Очень тихо пробравшись в комнату одной из настоящих фавориток дядюшки (хорошо, что он не послушался меня и не прекратил свои похождения — хоть повеселюсь напоследок нормально!), бывшей невесты капитана дворцовой гвардии, бросившей его года полтора назад, я без зазрения совести произнесла одними губами заклинание. В ответ фаворитка только причмокнула во сне. Я вернулась обратно к себе. На душе было удивительно спокойно — люблю я такие насмешки, душа требует приключений! Правда, она отказывается уточнять, куда именно она требует приключений…

И вот я, с предвкушающей улыбкой на губах, на утро ворвалась в обеденную, кивнула дяде и советникам, села по правую руку от правителя. Красотки ещё не было, а вот несостоявшийся муж был здесь. Разозлённый чем-то — опять что-то подопечные натворили. Но мои мысли вновь вернулись к фаворитке. Ур-р-ра, я уверена, что всё получилось! Моя победная ухмылочка привлекла внимание не только короля и двух близких к нам советников, но и двенадцати министров, подозрительно взглянувших на меня. Я показала им все ровненькие и беленькие тридцать два.

Когда разъярённая, красная и, кхе-кхе, прыщавая на некоторых аппетитных местах, видных обычно, леди Эшли села на своё место, я поняла — месть удалась. Хотела вновь заарканить моего дядю — простите, место занято, Вам в другую комнату. Он, конечно, не против фаворитки, но такой жены ему точно не надобно.

Я, будто бы ничего не зная и строя из себя "святую невинность", написала на листочке, мол, что случилось, и передала одной из придворных дам. Та раскрыла светленькие глазки и доверительно зашептала мне на ухо:

— Кто-то проклял её за излишнюю пошлость. Поговаривают, что это личные маги короля — она ведь не только с ним, но и с другими… ну, Вы поняли меня, ведь так? А, может быть, это боги её наказали.

Легенда, естественно, была настолько хороша, что даже я бы лучше не придумала. Как же я люблю своих придворных.

Скушав булочку и запив её шоколадом, я решила порезвиться вновь. А что, скучно мне, новых впечатлений хочу. Вот и пустила по ногам наших леди и лордов иллюзию прикосновений мышки. Для пущей убедительности даже писк характерный добавила. Но вот некоторым из министров, особо охотившимся за женской и девичьей ласками, я наколдовала прикосновения в… характерных местах, так особливо лелеемых. И, пока половина сидевших в зале людей подскакивала на местах в ужасе задирая многочисленные юбки, ещё одна четверть млела и приставала к подскакивавшим. Одним словом — балаган.

Veni, vidi, vici — "пришёл, увидел, победил". Хотя нет, в данном случае — came, ate, choked — "пришёл, поел, захлебнулся". Король был в "неописуемом восторге" от проделок его самой любимой племянницы, а то, что проделывала это она, мой дядя совсем не сомневался. Его яростный взгляд устремился на меня, я же в свою очередь вздохнула и развела руки в стороны, мол, а я тут при чём? Под предлогом усталости, я смоталась от праведного гнева Эллонда под писки ещё не ушедшей иллюзии, крики лордов и леди и настойчивые требования первых. Аншлаг.

Когда я спряталась в одном из потайных ходов замка, я совершенно нечаянно услышала разговор двух людей из нашего посольства в Сорене. Наверняка, с каким-нибудь докладом прибыли.

— Слышал, потенциальный жених объявился, — сказал первый и оглянулся.

Что-о?

— Чей? Нашей, что ли?

— Нет, гномовской. Она с ним, вроде как, с десяти лет должна быть помолвлена.

С кем? А почему я не в курсе?

— Молодец Илзиэль, наш характер! Пряталась столько лет, и давай, бывай женишок.

— Он, по-моему, раза в три-четыре её старше.

Мам-ма-а, роди меня обратно!

— Соренский-то принц?

— Младший братишка короля.

О боги, это что, шутка что ли? Ему же… он же…

— Ты путаешься! Он же реально старый! Ни Анвиэл, ни Илзиэль этого не допустят!

— Как бы я хотел, чтобы всё, что ты сказал, было правдой.