Записки сахалинского таёжника

А в зверька всё-таки не промазал! Когда ободрал первого, с таким трудом добытого, соболя, на кисти передней лапки — сквозное пулевое ранение. Взял бы немножко выше — первого соболя добыл бы играючи! Бабах — и все. Но это же неинтересно! Буквально, нечего вспомнить!..

Пока звери дрались, Белка сделала соболю по дырке на каждой ляжке. Зверек оказался необычный. Остевой волос почти в два раза больше, чем у сахалинского соболя, подпушек гуще, пушистый мех. Кобель крупный, одно плохо — светлый, какой-то серо-жёлтый. Горловое пятно бледно-оранжевое. Специалисты сказали, что данный соболь — Амурского кряжа! Выпускали партию таких соболей на юге Сахалина…

Всегда у Тимохи не так, как у нормальных людей! Первого соболя — и то взял какого-то амурского. Или, допустим, выделывать мех учился на хороших норковых шкурках, — хотя под рукой было полсотни беличьих шкурок. Нужно было выделать норку на шапку. Хорошо выделал первые шкурки…

В конце января этого же промыслового сезона опять ранил соболя в кисть передней лапки. На этот раз одной дробинкой. Шёл с Быкова, с утреннего дизель-поезда, на базовое зимовье. Груженый, вес рюкзака — килограмм под тридцать. Налегке в лес не ходит — совестно.

Спрашивается, зачем тащить тяжёлый вес и что можно тащить, если осенью завозились? — В лесу нужно всё, — это раз. Второе: любит вкусно покушать. А духовная пища — это будет третья причина. — Одной литературы килограмма на три минимум.

Охотник идёт, ползет, бьет лыжню. Уставший основательно — мягко сказано: пошёл десятый час, как с Быкова вышел. Всего-навсего десятый, а он — никакой. Есть одна особенность движения зимой на лыжах по тайге. Когда идёшь по целине, устаёшь гораздо больше, чем когда идёшь по лыжне, — это каждому понятно. А бить лыжню, да ещё с тридцатью килограммами за плечами, — физическая нагрузка колоссальная!

Но не каждому понятно, что устаёшь ещё и психически: думать нужно, где лыжню пробить, даже по тем местам, где не единожды проходил. Работает соображалка, — значит, ещё расходуется часть калории. По лыжне обычно идёшь на автопилоте, глаза уставлены на носки лыж. Таким способом гораздо легче идти с тяжёлым весом за плечами.

Через маленькую избушку не ходит. — Не нравится она ему! С тридцатикилограммовым рюкзаком обходить Сеймовские водопады, лезть по Сохе? Тем более, весь груз нужен на базовом зимовье. Зачем махать через отрог и делить путь на два дня, когда можно пройти по мягкому, но продолжительному пути, за один день?..

От Быкова больше четырёх часов идёшь пешком по Найбе, по хорошо набитому следу мотонарт. В шахтёрском посёлке у каждого пятого мотонарты «Буран», — шахтеры зарабатывают много. «Буран» — удовольствие дорогое: техника стоит две тысячи шестьсот рублей!..

Промысловиков в Быкове живет всего лишь человек пять. Им «Буран» нужен для работы. Остальные владельцы снегоходов, — их больше в несколько раз, чем охотников-промысловиков, — имеют мотонарты для развлечения, катаются по Найбе, по полям.

Завидно, наверное, что у людей «Буран» без дела, а парниша должен пешком ходить? — Не без этого. Он к другому подводит. У кого память хорошая, — должны помнить: кто в Союзе начал первыми бастовать, в связи с чем? — Шахтёры бастовать начали! Заработок, мол, у них низкий. Пройдёт немногим больше пяти лет, — те же шахтёры будут бастовать, чтоб им хоть что-то заплатили!.. Как говорят в народе: за что боролись — на то и напоролись!

Васёк приучил Бесю таскать лыжи на поводке по следу мотонарт. Сразу вопрос: почему не Дика приучил, а чужую собаку?

— Извините, москвич с родословной таскать лыжи не будет, хоть убей его! Беся лыжи тащит, а Дик идёт рядом с хозяином.

Тимоха Белку приучил. Собака сначала не хотела выполнять тягловую работу, психовала, пыталась верёвку перегрызть, ложилась спиной на снег, задирала кверху лапы и скулила. А что сделаешь? Кому сейчас легко? — Такова жизнь! Приходится заставлять собаку работать не по специальности. Чем собаки лучше или хуже людей? Если ты — друг человека, так и тяни лямку наравне со своим другом!

Таскает Белка лыжи за собой, грамотно таскает! Если по следу идут мотонарты, — со следа уходит на целину, лыжи на целину затягивает, садится строго на лыжи, сидит, ждет, пока «Буран» мимо пройдёт. Мотонарты «Буран» далеко слышно, как вертолёт. — Больно техника громкая и прожорливая.

На устье Десны Белка также сидит на лыжах, хозяина поджидает. Знает, что мучения закончились, начинается полная воля. Это не на балконе в городе: три прогулки в день по пятнадцать минут каждая. — Теперь хоть сутками по лесу бегай! К тому же — в избе, в тепле спать. Короче, собаке в лесу лафа!

Потихоньку ползёт по Десне. Впереди кривун, за ним устье Ключа. Силы на исходе, плюс расслабился — изба рядом. С годами приметил одну интересную особенность. Будь зимовье в десяти часах ходу или в трёх часах ходу — разницы нет: к избе подползаешь на последним издыхании. Близость зимовья расслабляет, — психологический фактор.