Записки сельского священника

Сюда же в конверт вкупе с архипастырским благословением и с братской любовью всунута и гадюка кусачая — лютая смета-проект. Нашему приходу благословляется отдать на еретическое сборище, именуемое "Всемирным Советом Церквей", 1250 рублей 00 копеек, т. е. почти четверть годового дохода. Вторая четверть уйдет на обычные епархиальные взносы, плату за свечи, иконки и прочую утварь, на земельную ренту, плату за страховку здания церкви. Третья четверть — на зарплату священнику. Четвертая — на дрова, электричество, мелкий текущий ремонт, на зарплату дворнику. Вот и вся приходская смета, до копеечки. Так ведь еще норовят отстегнуть в Фонд мира и прочие фонды. Каково сельскому настоятелю читать высокопарное суесловие чиновника ОВЦС о "ревностно проявляют, а также заботятся о благолепии своих храмов"? Да нет ему, хоть он по совместительству и правящий архиерей, абсолютно никакого дела до нищих сельских

приходов — они ему только обуза, пусть катятся в тартарары, пусть разоряются, пусть их обворовывают. Богатые городские — совсем иное дело, с них отличный навар, с них жирные пенки, надо лишь в сотрудничестве с уполномоченным Совета по делам религий тщательно проработать вопрос о настоятелях богатых приходов, подыскать наиболее динамичных, понятливых и беспринципных. "Слабые и неудавшиеся должны погибнуть, а наша задача — помочь им в этом", — как говаривал один немецкий философ прошлого века. Непременно погибнет ушаковский пречистенский приход после двух-трех таких "добровольных" взносов и "изыскания возможностей". Правда, настоятель, если будет достаточно покладистым, если проявит гибкость и беспрекословно йыполнит указания архиерея, нисколько не пострадает, как не страдали при Хрущеве архиереи, способствовавшие закрытию и уничтожению церквей в своих епархиях: они всегда шли на повышение. Наказывали только строптивых, вроде архиепископа Ер-могена'', которые не соглашались сотрудничать с безбожниками.

Меня назначили на приход в Ушакове лишь за год с небольшим до письма. Двадцать седьмого июня 1988 года. До Ликурги довез автобус, дальше 17 километров пешком, обе руки заняты, жара, подрясник весь в пыли, тучи оводов жалят нещадно. Уже к вечеру впервые увидел храм. Лоскутная крыша крашена в какие-то немыслимые четыре цвета, отдаленно напоминающие голубой, Зеленый, желтый и красный сурик. Цоколь и фундамент разрушаются, прямо из кирпичей не только крапива растет, но и несколько тополей в руку толщиной. Церковь уже лет сорок не ремонтировали; только однажды, десять лет назад, какие-то заезжие "реставраторы" промыли живопись теплой водой со стираль-1 ным порошком, потребовав за труд семь тысяч. Постоянного свя--^щенника в храме давно уже не было, поэтому, естественно, и де-,нег у церковного совета нет. Службы нет, откуда деньги? ¦\          Старую крышу чинить бесполезно, она что решето, лата-

. ная-перелатаная, в дождливые дни до начала службы тряпкой по , храму ведра два воды собирал. По стенам церкви и по столбам .-.давно пошел грибок, какой-то заботливый человек тщательно за-¦' конопатил и замуровал все вентиляционные люки, забил гвоздя-,;ми все форточки, иконы гниют, облачения в плесени, плащаница '/вся превратилась в труху. Решили сразу же начинать с крыши, все I, До копеечки тратить на оцинкованное железо, чтобы потом не

46

Очевидцы