Записки школьного врача

За соседним столом Панина делилась с Литвиненко своими впечатлениями от поездки в Египет.

– Нет, все-таки арабы – прирожденные торговцы. Помню, устав от пляжа и моря с кораллами, заглянула я в лавочку, где продавались ароматические масла. Ну, знаете, наверное, все такие экзотические и целебные масла – из кипариса, алоэ…

– Видел, – кивнул Литвиненко, – всякая разноцветная хрень в причудливых флакончиках.

– Но не в товаре дело, дело в продавце, – не обратив внимания на его реплику, продолжала Панина. – Этот старый араб, стоило мне войти внутрь, принялся скакать вокруг меня так, словно я была его первой тещей. «О, несыравиненая ханум!» – на ломаном русском завел он песнь, наметанным взглядом распознав во мне русо туристо. «Бери масоло, хорош масоло, зидес будет хорош, и зидес будет хорош, и зидес будет хорош!»

Руками он показал сначала на мою голову, а потом и на все остальное. Усадил в покрытое ковром кресло и стал поочередно подносить к моему носу флакончики, закатывая глаза, гримасничая и цокая при этом языком. При этом он не забывал то и дело почтительно кланяться мне и, мешая немногочисленные русские слова с арабскими, нахваливать свой товар. Как ни странно, мне почти все было понятно. Это было такое потрясающее шоу, что я почувствовала себя не то Клеопатрой, не то Нефертити, не то царицей Савской и в знак признательности купила у него пару-тройку флаконов, совершенно мне не нужных.

– Развел все-таки, – удовлетворенно констатировал Литвиненко. – Это они умеют.

– Что поделаешь, – улыбнулась завуч, – профессионал. Впрочем, масло пригодилось. Пошло на сувениры.

– Всегда удивлялся тому, как преображаются люди на отдыхе, – тихо, так чтобы не было слышно остальным, сказал Юра. – Представить невозможно, чтобы в Москве кто-то смог бы развести Борисовну на ненужную покупку.

– Где ж еще расслабляться, как не на отдыхе? – так же тихо ответил я.

В Египте я был дважды – в Хургаде и Шармэль Шейхе. Остался доволен. Море, солнце, необременительные курортные романы с соотечественницами. Чтобы эти курортные романы не имели шансов превратиться в обременительные, я никогда не завожу их с москвичками. А то ненароком возникнет соблазн продолжить по возвращении, и пошло-поехало… Нет, я не имею ничего против длительных отношений, как раз такие отношения, как мне кажется, складываются у меня с Мариной, но курортный роман должен быть мимолетным. В этом-то и скрыта прелесть курортных романов – люди встречаются, проводят почти все время друг с другом и дней через десять расстаются навсегда. Скорое расставание и заведомое отсутствие продолжения упрощают многое, начиная с выбора партнера. В Шармэль Шейхе я неплохо провел время с администратором супермаркета из Челябинска, сексапильной, веселой девушкой, не обремененной, мягко выражаясь, излишним интеллектом. В Москве мне с ней было бы скучно, а там мы прекрасно провели время. Восторгались морем, кораллами, диковинными рыбками, объедались аутентичными местными вкусностями, катались на верблюдах…

Сначала я решил, что у Юры развился инсульт. А что еще можно подумать, когда твой сосед по столу вдруг замирает, челюсть его отвисает, а взгляд стекленеет, скособочившись куда-то вправо? Ничего хорошего тут не подумаешь. Молодой возраст? Ну, инсульты у молодых в наше время перестают быть редкостью, потом – может, у Юры плохая наследственность?

Как и полагается профессионалу, я не стал тормошить Юру и задавать ему идиотские вопросы вроде: «Юр, ты чего?» или «Что с тобой, Юра?». И так ясно, что ничего хорошего, а от толчка, пусть даже и несильного, Юра мог бы свалиться на пол и в придачу к инсульту заработать травму. Вот уж радости – инсульт с переломом одной из конечностей. Умрешь в приемном отделении, пока заведующий неврологией и заведующий травматологией станут решать, кто из них не будет лечить тебя в своем отделении.

Я встал, взял Юру под левую руку и негромко позвал:

– Кирилл Алексеевич, помогите мне, пожалуйста! – Бы-а! Ака! – промычал Юра, не делая ни малейшей попытки высвободить руку.

Литвиненко не стал задавать вопросов. Раз зовут – значит надо. Подошел и деловито поинтересовался:

– Что случилось?

– Юре плохо, его надо отнести в медпункт. Могу ли я попросить вас сходить за носилками?

– Да я его на руках отнесу…

– Нет, Кирилл Алексеевич, – твердо сказал я. – Не тот случай. Надо на носилках.

– Ну, раз надо… – Литвиненко направился к двери.

– Тараканы! – громко и внятно сказал Юра. Литвиненко остановился и обернулся. Все ясно, инсульт может вызывать различные ощущения – от болей до щекотки. Вот бедному Юре и кажется, что у него в голове ползают тараканы. Не такой уж и редкий симптом.

– Сиди спокойно, Юра, все хорошо. Сейчас…

– Какое нахрен «хорошо»? – рявкнул Юра, вскакивая со стула и разбивая тем самым вдребезги мой диагноз. – Что может быть хорошего, если у меня в пищеблоке тараканы?!

– Где?

– Вот!

Действительно – рыжие тараканы гуськом пересекали столовую. Бодро, нахально, как ни в чем не бывало.