Записки следователя

До ближайшей железнодорожной станции в городе Щорс Черниговской области от нас было тридцать километров. В Брянской области до ближайшей станции в Климове — сорок. Нас решили отправить через Щорс.

Итак, в пятнадцатилетнем возрасте начался мой самостоятельный жизненный путь, живя и двигаясь которым надо всё время в основном надеяться только на самого себя, всё добывать и всего добиваться только своим упорным трудом с надеждой на лучшее, помня народную мудрость: «На Бога надейся, но сам не плошай».

С родителями мы на лодке переправились через Сновь, пришли в село Гута к дочери отца Устинье. Родители возвратились домой, а Устинья на подводе отвезла меня и Николая Гладышко с чемоданами на станцию Щорс. Там мы с ней распрощались. Тогда мы впервые увидели поезд. Железную дорогу впервые я увидел летом 1949 года, когда в числе других школьников на возах в упряжках волов везли в заготконтору в Климове для сдачи колхозное зерно и переезжали колею этой дороги.

До поезда нам надо было ждать полдня и всю ночь. На станцию он прибывал в пять часов утра, стоял три минуты и отправлялся дальше. Чтобы не прозевать поезд, мы решили не спать ночью. Ходили, читали, разговаривали. Но после четырех часов, когда мы в здании вокзала сидели возле своих чемоданов, нами незаметно овладел сон. Разбудил нас гудок паровоза. Мы вскочили, выбежала из вокзала, но было поздно: последний вагон поезда прошел перед нами. Других поездов в нашем направлении не было, поэтому мы еще сутки находились на этой станции. За это время мы выспались заранее и вовремя сели в поезд, и благополучно прибыли в Лисичанск. По направлению приемной комиссии нас бесплатно разместили в двухэтажном общежитии техникума, выдали нам постели. Всё для нас было новым в жизни: промышленный город с многоэтажными домами, асфальтированными дорогами, вымощенными тротуарами, легковыми и грузовыми автомобилями, магазинами, столовыми, кафе, потоками людей, электрическим светом в домах, учреждениях и на улицах и многим другим.

Лето было жарким. Ходить в сапогах в такое время для нас было непривычно и неудобно. Мы оставили сапоги в общежитии и по городу пошли босыми, как всё время ходили у себя дома. В таком виде зашли в техникум. Нас сразу же остановила дежурная с вопросом: «А вы что тут делаете?» Мы ответили, что поступаем учиться. Дежурная разъяснила, что в здание техникума заходить разрешается только в обуви. В дальнейшем, несмотря на неудобство, мы приходили в сапогах. Наши деньги не были рассчитаны на покупку туфель или другой летней обуви.

Все экзамены сдали хорошо, но ввиду большого конкурса — десять человек на место — нас в техникум не приняли. В это время в техникум прибыл представитель Чистяковского (теперь — Торезского) горного техникума Сталинской (теперь — Донецкой) области, где в тот год был недобор учащихся. Из числа успешно сдавших, но не прошедших по конкурсу абитуриентов, которые желали учиться в этом техникуме, он набрал группу. В нее попал и я. Несмотря на уговоры, Николай Гладышко не пожелал записаться в эту группу, сказал, что очень соскучился по дому, поэтому поедет домой. В тот же день распрощались и разъехались в противоположные стороны. Больше мы никогда не встречались. Одноклассники потом рассказали, что он окончил среднюю школу, потом какой-то технический вуз и работал на оборонном объекте.

Из Лисичанска в Чистяково поехал «зайцем», без билета; на оставшиеся деньги до первой стипендии предстояло жить больше месяца. Деньги спрятал в сапог под стельку и с чемоданом в руках то на подножке вагона (тогда были выступающие подножки), то на буфере между вагонами, то в тамбуре доехал до места своей учебы. В пути, когда я ехал на подножке, вдруг открылась дверь вагона. Над моей головой появились три взрослых парня. Они с угрозой потребовали у меня деньги. Я им ответил, что будь деньги, я бы «зайцем» не ехал, что кроме учебников ничего нет, могут сами посмотреть мой чемодан и карманы. Обыскивать меня они не стали, вероятно, поверили мне, но один из них сказал: «Ну что, столкнем его?» Другой снисходительно ответил: «Да ладно, пусть едет». Они закрыли дверь и ушли. Первая серьезная опасность на моем самостоятельном жизненном пути миновала.

Горный техникум располагался не в городе, а на окраине поселка шахты «Красная Звезда» Чистяковского района, куда пришлось еще ехать пригородным поездом до станции Дроново и пару километров пройти пешком. Всех отобранных в Лисичанске зачислили на учебу в Чистяковский горный техникум со стипендией на первом курсе сто пятьдесят рублей. По желанию меня зачислили на отделение «Подземная разработка угольных месторождений» (ПРУМ). Было еще одно отделение — «Горная электромеханика» (ГЭМ).