Записки следователя. Привидение

– Фролыч, так меня все в хуторе зовут.

– У вас, Фролыч, вопрос к нам или ради любопытства? Говорите, я слушаю вас.

– Да. Вопрос мой не ради любопытства. Не знаю, к кому обратиться.

– Говорите, какая у вас проблема, Фролыч?

– Проблема не моя личная, хотя и моя личная тоже, а многих хуторян. Спасу нет от этих басурманов…

Старик замолчал. Вытащил из кармана брюк небольшой кусок материи серого цвета. Непонятно было только, то ли этот кусок материи был носовым платком, или просто тряпка. Он стал вытирать слезившиеся глаза.

– Скажите, вы окажете нам помощь? Нас, хуторян, очень тревожат браконьеры. Житья нет от них, просто беда какая. Наглые. Никого не боятся. Ладно уж эти браконьеры сетями рыбу ловят, это ещё полбеды. Но они ещё нас, хуторян, обижают. Частенько наших гусей и уток прихватывают. Или вот, на днях, у моих соседей картошку копнули. Бывает, и овощами не брезгуют…

Я дождался, когда он закончит свою речь, и тут же сказал:

– Фролыч, я понял ваши проблемы и заботы. Обязательно поможем. Только в настоящий момент мы совсем по другому делу. Я вам советую обратиться по вашим проблемам к вашему участковому. Это в его обязанности входит. Вы знаете своего участкового?

– Личной встречи не имел. Хотелось бы познакомиться.

– Пойдёмте! Я познакомлю с вашим участковым. – Мы подошли к машине, где находился участковый Есауленко. – Вот ваш участковый, Фролыч. Прошу любить и жаловать! Товарищ участковый, у Фролыча есть к тебе несколько вопросов. Поговори с ним и прими меры. Мы пока займёмся со своим делом. Как закончишь с Фролычем, присоединишься к нам.

Увидев возле своего двора собравшихся людей и милицейскую машину, из дома Шершневых вышла пожилая женщина и подошла к калитке, выходящей на улицу.

– Сыночки, вы кого-то ищете? – проскрипел её голос через калитку.

– Нам нужен Иван Потапович, он дома? – ответил Макаров, подойдя к калитке.

– Зачем он вам? – пристально вглядываясь старческими глазами в Макарова, спросила она.

– Поговорить надо. Позовите его, если он дома.

– А вы кто будете? – допытывалась женщина. – Раньше я вас в хуторе не видела. Вы из города?

– Мы работники милиции. Иван Потапович очень нам нужен, – вмешался в разговор я. – Будьте добры, пригласите его.

– Его нет дома. Он рано уехал в поле. Обещал вернуться к обеду. Подождите. Скоро должен появиться.

– Бабушка, как вас зовут?

– Зовите Матрёной.

– А по отчеству?

– Ильинична.

– Матрёна Ильинична, скажите, Иван Потапович уехал в поле на мотоцикле?

– Нет. За ним заехала машина.

– Где сейчас его мотоцикл?

– Дома. В гараже. Почему вы спрашиваете про мотоцикл?

– Матрёна Ильинична, пока вернётся Иван Потапович, если вы не будете возражать, мы бы хотели осмотреть его мотоцикл.

– Он что-то натворил? Скажите правду, сынки!

– Матрёна Ильинична, ничего он не натворил. Мы должны проверить его техническое состояние, – немного слукавил я.

– Если так нужно, пожалуйста, проверяйте, сынки. Погодите, я сейчас закрою собаку в будку. Она у нас злая на чужих.

Сказав, она взяла за цепку и повела её к будке. Загнала её в будку и закрыла проём будки доской. После позвала нас во двор. Сама подошла к флигелю, который располагался во дворе с левой стороны от входа и в глубине двора. Она открыла ворота и разрешила войти во флигель. Флигель состоял из двух половинок: в одной располагался гараж, куда мы зашли, а в другой – летняя кухня.

После осмотра мотоцикла я попросил Валентину Петровну сфотографировать его и снять на гипс отпечатки протекторов колёс. Валентина Петровна заканчивала снимать отпечатки с последнего колеса, как появился хозяин дома.

Увидев нас в своём гараже, Иван Потапович растерялся и остался стоять посреди двора. По его лицу можно было определить, что он испугался. Немым, ничего не говорящим взглядом уставился на нас и не проронил ни одного слова.

«Что он так испугался? – мелькнула у меня мысль. – Неужели…»

Участковый Есауленко, заметив, что Шершневу плохо, принёс из кухни воды, дал выпить. После посадил его на скамейку, стоящую возле кухни. Мы с интересом уставились на него. Прошло несколько минут, прежде чем Шершнев пришёл в себя.

– Иван Потапович, как вы себя чувствуете? – задал я ему вопрос. – Вам лучше?

– Да, да, мне намного лучше. Сердце пошаливает. Как увидел возле своего двора милицейскую машину, у меня возникли дурные мысли. Подумал, что-то случилось дома…

– Хорошо. Успокойтесь. Дома всё нормально. Ничего не случилось. Если вы чувствуете себя нормально, то мы можем поговорить с вами?

– Да. Пожалуйста. Что вас интересует? Говорите, я слушаю.

– Я следователь, – представился я. – Зовут меня Рудольф Васильевич.

– Так это вы Рудольф Васильевич? – удивлённо посмотрев на меня, сказал Шершнев. Глаза при этом у него сделались мягкими, добрыми. – Наслышан, наслышан! Вот вы какой! Очень хорошо отзывается о вас наш председатель колхоза Иван Петрович.