Записки следователя. Привидение

– Например, Лисов утверждает, что в него стрелял мужчина выше среднего роста, стоя и с близкого расстояния. Исследовав данное обстоятельство, я, опер Макаров, эксперт-криминалист Глухова пришли к выводу: если кто и стрелял в Лисова, то стрелявший находился в положении «с колена». Ствол ружья находился горизонтально по отношению к поверхности земли и на высоте пятьдесят-шестьдесят сантиметров.

– А что мешало стрелять в полный рост?

– Стрелять стоя мешали густые ветки акации.

– Что, из-за этих веток нельзя было произвести выстрел?

– Произвести выстрел, в сути, можно было.

– Если можно было произвести выстрел, значит, стрелял же в него. Вы почему тогда сомневаетесь?

– Да, сомневаемся. На то у нас есть веские причины. При стрельбе стоя выстрелом изрешетило бы много листьев и сбило бы много веток. В любом случае остались бы следы. Но их нет. Мы их не обнаружили. Кроме того, полёт дроби был бы иным. Я уверен, баллистическая экспертиза подтвердит нашу версию.

– Хорошо. Пожалуй, вы правы. С выстрелом понятно. Что ещё?

– Не стыкуется время выстрела.

– Почему?

– Лисов утверждает, что выстрел был произведён во втором часу дня. Допрошенные Шершнев, Сидушкин подтверждают, что во время ремонта комбайна они никакого выстрела не слышали. Ремонт производился в пределах от часа до двух. Расстояние от места выстрела до комбайна не больше семидесяти метров.

– А если допустить, что Лисов ошибается во времени, как тогда?

– Товарищ полковник, Лисов не ошибается во времени. Это факт. Объясню. Лисов связывает выстрел с появлением мотоцикла и трёх мужчин. Как я ранее объяснил, что в том районе, где произошёл выстрел, был только один мотоцикл Шершнева. Другого мотоцикла там не было. Шершнев приехал на мотоцикле к комбайну. Отремонтировав его, уехал. Шершнев у комбайна пробыл минут сорок. Между часом и двумя. В момент присутствия мотоцикла Шершнева у комбайна должен был произойти выстрел. А выстрела до отъезда Шершнева не было.

– Ты полагаешь, что выстрел был позже?

– Да. Я в этом уверен. Доказательств пока у меня нет, но выстрел был позже.

Услышав мой ответ, полковник задумался. Через несколько минут он спросил:

– Тебе не приходила мысль о суициде?

– Вы имеете в виду – о самоубийстве?

– Конечно, о самоубийстве. А что, разве мы не должны допускать такой вариант?

– Меня, товарищ полковник, такая мысль не посещала. Ни к чему будто бы.

– Я не тебя имел в виду, а Лисова.

– Лисова? Причины? Как будто бы причин у него не было. День рождения. Праздник. Семья нормальная. Сын, жена. Работа у него нормальная и работает нормально. На мой взгляд, нет.

Полковник слушал меня, но мне показалось, не мои ответы в этот момент интересовали его. Когда я закончил говорить, он как-то странно посмотрел на меня. Задержал свой взгляд на какое-то время на мне, а сам что-то прикидывал в уме. Придя к окончательному решению, он спросил:

– У тебя есть какие-либо данные, факты, доказательства, опровергающие, что Лисов не имел умысла на самоубийство?

Теперь пришла моя очередь посмотреть на полковника с удивлением. «Куда он клонит? – вдруг мелькнула мысль. – Что-то надумал?»

– У меня, товарищ полковник, к сожалению, нет таких данных, кроме…

– … а вот фактов, улик, доказательств, подтверждающих попытку самоубийства, полно, – проговорил полковник, опережая меня. – Давай посмотрим правде в глаза. Тех трёх мужчин, якобы приехавших на мотоцикле, вы не установили. Можно уверенно сказать, что их не было. Отсюда следует, что Лисова никто не грабил и никто в него не стрелял. Ты согласен с моими выводами?

– Выходит, так.

– Мотоцикла тоже нет. Так?

– Так. Его там не было.

– Давай рассуждать дальше. Выстрела в период ремонта комбайна тоже не слышали. Подтверждают свидетели. Будем считать, что выстрела в тот период не было. Ты сам подтвердил, что выстрел был позже. Вы проверкой установили, что выстрел производился не из положения «стоя». А из положения «с колена». Отсюда сделаем вывод, что Лисов пытался покончить жизнь самоубийством. Он, по-видимому, ружьё пристроил так, чтобы выстрел пришёлся по нему. Но, по не зависящей от него причине, выстрелом ранил только себе плечо.

«Как же я раньше не подумал об этом? Вероятно, так, по-видимому, и было в самом деле, – мысленно подумал я, услышав версию полковника. – Надо хорошенько ещё раз проверить место. Особенно ствол акации. Если ружьё было закреплено к стволу, то обязательно должны остаться хоть какие-то следы. Вот так – век живи, век учись».

– …Ты не допускаешь такую возможность? – послышался голос полковника.

– Да, да, вполне возможно, – машинально, не задумываясь, отозвался я, не совсем оторвавшись от своих размышлений.

«Вон куда клонит полковник! Теперь я понял его смысл. Сделать отказной материал. Ну и хитёр же полковник! Зачем на отдел лишний висяк? Всё правильно он рассчитал. Если полковник будет настаивать, зачем сопротивляться».