Записки следователя. Седой

По тому виду, в каком хаосе находился зал магазина, я подумал, что воры похитили много товаров и ценностей, и задал Кузиной вопрос:

— На ваш взгляд, много товаров похищено?

Кузина, завершив визуальный осмотр, сказала: — Определить в таком хаосе, что и сколько товаров украдено, очень трудно. Но вот, что бросается в глаза: не вижу четырёх кримпленовых костюмов, штук десять пуховых платков, четыре мужских и четыре женских позолоченных часов. Я эти товары вчера только привезла. Ещё не успела всё разложить. Платки лежали в ящике, а часы — в коробках. Не вижу много женских шерстяных кофт, кримпленовых платьев. По пустым коробкам — много мужских, женских туфель…

— Рудольф Васильевич! — подал голос вошедший в магазин участковый Кикош. — Дома у Селезнёвых никого нет. Соседи сказали, что Селезнёв с женой якобы уехали в город. Когда вернутся, неизвестно.

— Хорошо. Вам, товарищи Есауленко и Кикош, в магазине пока делать нечего. Давайте-ка, идите в люди. Поговорите с людьми. Особенно с жителями, живущими рядом с магазином. Какие вопросы, вы сами лучше меня знаете.

— Лидия Ивановна, когда получу акт ревизии? — спросил я.

— Думаю, послезавтра акт ревизии будет готов.

— Хорошо. Как только акт будет готов, постарайтесь доставить его мне. Договорились?

— Договорились.

— Валентина Петровна, — обратился я к эксперту-криминалисту, когда закончил писать протокол осмотра, — у тебя новости для меня есть? А вот у нас, к сожалению, никаких улик, следов нет.

— Радовать ничем не могу, — с грустью произнесла Глухова. — Грабители, я с уверенностью могу утверждать, бывалые, опытные. Никаких следов нам на память не оставили. Валентина Петровна горестно развела руками. Жаль!

После, как все свои процессуальные действия закончили, я решил допросить заведующую и продавца.

— Скажите, Лидия Ивановна, вы никого из местных жителей не подозреваете?

Заведующая не сразу откликнулась на мой вопрос. Через определённый промежуток времени, она подала голос:

— Я родилась и выросла здесь, в этом посёлке. Посёлок наш шахтёрский и не очень большой. Жителей не более двух тысяч. Конечно, сказать, что я всех знаю, это будет неправильно и неточно. Знаю. Многих знаю, и меня знают. Меня, вероятно, знают почти все жители. Я давно работаю в магазине, потому все меня знают. Своих, постоянных жителей, я знаю. Но, у нас, на шахте, работает много приезжих. Контингент часто меняется. Одни приезжают, другие уезжают. За этих я ручаться не могу. Поэтому, ответить на ваш вопрос, я, право, затрудняюсь. Как-то, подозревать своих, посёлковых, не очень-то приятное занятие. На кого грешить, ума не приложу. Хоть и другой раз подумаешь, а там… Бог их знает. Чужая душа — потёмки.

— Хорошо. — Скажите, как с приезжими?

— Как вам сказать? Бывают, иногда много. Иногда мало. Когда, как. Магазин наш, по сравнению с другими магазинами близлежащих деревень и хуторов, намного богаче товарами. Мы получаем товары из ОРСа, как шахтёрам. А сельские магазины обслуживает Райпотребсоюз. Товар у них беднее.

Кроме того, директор шахты заботится о шахтёрах и потому в магазине нашем много товара.

Неожиданно в наш разговор вмешалась продавщица Шкурова.

— Можно мне добавить?

Я изумлённо взглянул на продавщицу.

— И что же вы хотели добавить?

— Пропал мой личный транзисторный приёмник.

— Можете объяснить, почему он ваш личный? Вы купили его и оставили в магазине или как?

— Да, нет. Я купила его для семьи не так давно. Я принесла его из дома, чтобы в перерывах слушать новости или музыку.

— У вас на него есть и паспорт?

— Да. Он дома.

— Как называется приёмник?

— «Меридиан».

— Отлично! Скажите, есть какой-либо дефект у приёмника?

— Да! — радостно воскликнула Шкурова. — У него отсутствует крышка гнезда от батареек. Сын где-то потерял её.

— Прекрасно, Оля Фёдоровна, что заметили пропажу приёмника! — похвалил я продавщицу. — Это очень ценное сведение. Спасибо! Можно вас попросить, можете сейчас же принести паспорт?

— Хорошо! Я сейчас же сбегаю за ним, — и она поспешно вышла из магазина.

* * *

… За работой не заметили, как закончился световой день. Наступил вечер. За день мы никакого положительного результата не добились. Сработали, можно сказать, вхолостую. Ни воров и никаких следов и улик.

С мрачными мыслями я возвращался в отдел. Руководства в отделе уже не было. Я доложил о проделанной работе дежурному по отделу и тоже отбыл домой.

* * *

На следующий день начальник отдела милиции Пашков собрал в своём кабинете оперативный состав уголовного розыска во главе с его начальником Пазиным. Был приглашён и я.

Утром, до начала оперативки, ко мне зашёл Макаров. Он поделился со мной своим планом по раскрытию кражи. После ознакомления, я внёс некоторые добавки к нему. Мы остановились на двух версиях. На планёрке, Макаров доложил о нашем плане.

— Хорошо! — согласился полковник, выслушав доклад Макарова. — По первой версии понятно, а как думаете реализовать план второй версии?

— Будем ориентировать общественность. Свяжемся с работниками рынков. Предупредим работников нашей транспортной милиции и соседей-зверевчан, — чётко, по-военному изложил Макаров.