Записки солдата

— Прохвосты, — возмущались ветераны дивизии, не скрывая своего негодования, — они прислали нам Джони, отсиживавшегося в тылу, чтобы он научил нас маршировать по тем самым горам, в которых мы убивали гансов. Да какого же идиотизма дойдет этот сукин сын?

Однако Хюбнер знал, что он делал, как бы ни были непопулярны его первые шаги. С самого начала он был преисполнен решимости показать дивизии, что ее хозяином был он и что, хотя 1-я дивизия, возможно, была лучшей дивизией американской армии, тем не менее она являлась только ее частью, — факт, который в дивизии иногда забывали. К счастью, он не обращал внимания на враждебное к себе отношение. Он считал, что имел достаточно времени, чтобы завоевать симпатии дивизии.

Более восприимчивый человек, возможно, не выдержал бы такого напряжения, ибо только год спустя после вторжения в Нормандию последние сторонники Терри Аллена признали за Хюбнером право носить нарукавный знак с номером 1-й дивизии. Когда в конце концов он оставил дивизию, чтобы принять командование корпусом, солдаты жалели о его уходе почти так же, как и об уходе Аллена.

* * *

У деревни Сан-Фрателло на северном побережье Сицилии немцы создали оборонительный рубеж на горе высотой 675 метров, откуда просматривалась прибрежная дорога. Траскотт не мог взять эту позицию фронтальным ударом, поэтому он попытался обойти ее с фланга, погрузив тяжелое вооружение и боеприпасы во вьюках на мулов. Однако, как только его войска двинулись в горы, они попали под огонь вражеской артиллерии в высохшем русле реки Фуриано.

За неделю перед этим, когда Миддлтон натолкнулся на подобную же оборонительную позицию у Санто-Стефано, Паттон и я изучали возможность обойти оборону противника на прибрежной дороге путем высадки десанта с моря. Противник, которому угрожал бы с тыла десант, оседлавший его пути отхода, должен был либо оставить свою оборонительную позицию и отступить, либо продолжать удерживать ее, рискуя попасть в окружение и плен.

Однако, чтобы высадка морского десанта оказалась успешной, требовалась умелая организация взаимодействия высадившихся войск с войсками, наступающими с фронта. Вполне естественно, что если бы главные силы не смогли прорвать фронт с нужной быстротой и оказать помощь небольшому десанту, войска противника, находившиеся в тылу, уничтожили бы высадившиеся войска по частям.

Организуя высадку десанта с моря в районе Сан-Фрателло, Паттон оставил деликатную часть уточнения срока десантирования за 2-м корпусом. Выяснив у Траскотта его возможности наступления по суше, мы наметили высадку десанта на 8 августа. Рано утром усиленный батальон пехоты высадился, не встретив сопротивления, у Сант-Агаты, 10 километров за Монте-Сан-Фрателло (схема 16). Противник, на которого Траскотт начал оказывать сильное давление с фронта, дрогнул, когда в его тылу высадился десант с моря. В результате враг оставил свою позицию в горах и отступил, чтобы создать новый рубеж обороны.

Перешедшая в наступление 3-я дивизия продвинулась в направлении Мессины на 20 километров. Она захватила в плен 1500 человек и не дала возможности противнику организованно отступить.

Успех окрылил Паттона, и он вызвал меня на свой передовой командный пункт, приказав 11 августа организовать новую высадку десанта на северном побережье. Немцы, выбитые из Монте-Сан-Фрателло, организованно отошли на новую позицию, закрепившись вдоль гряды холмов за рекой Цаппулла с песчаным открытым руслом.

Переговорив с Траскоттом, я выяснил, что его дивизия не сможет своевременно прорвать эту позицию, чтобы 11 августа соединиться с десантом. Я попросил разрешения у Паттона перенести высадку десанта на 12 августа.

— Сам по себе десант ничего не решит, — настаивал я, — если он не соединится с войсками Траскотта, наступающими с фронта.

Однако теперь Джорджу не терпелось ворваться в Мессину. Он отверг мою просьбу отложить на день высадку десанта и настаивал на ее проведении 11 августа. Я снова запротестовал, но Джордж был непоколебим. В этот день я уехал с командного пункта Паттона с его директивой в таком раздражении, в каком я никогда не был раньше. Я был подчинен Паттону, и мне ничего больше не оставалось, как выполнить приказ.

11 августа, незадолго перед рассветом, 2-й батальон 30-го пехотного полка дивизии Траскотта высадился с десантных судов около Бролы, в 20 километрах в тылу германской позиции за рекой Цаппулла.