Записки старого козла

Я надеюсь, что эта подборка поможет вам. Если вознамеритесь отправить мне денег – пожалуйста. Захотите возненавидеть меня – да ради бога. Будь я могучим деревенским кузнецом, вы бы не посмели на меня залупнуться. Но я всего лишь стареющий парень со своими скабрезными историями, пишущий для газетенки, которая, как и я, может скопытиться завтра утром.

Как все же странно, вы только вдумайтесь: если бы они не заретушировали младенцу Христу писюн с яичками, вы бы никогда не прочитали этого. Так что будьте счастливы.

Чарльз Буковски 1969

Записки старого козла

какой-то кретин зажал бабки, все сразу прикидываются, что они на нуле, игра была окончена, я сидел со своим приятелем по кличке Эльф, в детстве Эльфу был конкретный кирдык, он весь съежился, годами валялся на кровати и тискал резиновые мячики, тренировался, а когда наконец поднялся с кровати, то был что в ширину, что в длину, эдакая гора мышц, звероподобный хохотун, метящий в писатели, но выходило у него слишком похоже на Томаса Вулфа, а Т. Вулф (не считая Драйзера) – худший писатель во всей Америке, и я вдарил Эльфу по уху (чем-то он меня взбесил), бутылка слетела со стола, пока Эльф поднимался, бутылка была уже у меня, хороший скотч, я вдарил бутылкой, попал частично по челюсти, частично по шее, Эльф рухнул снова, я чувствовал себя на коне, я штудировал Достоевского, по ночам слушал Малера, глотнув прямо из бутылки, я убрал ее, сделал обманное движение правой и левой припечатал ему в живот, Эльф со всего маху повалился на шкаф, зеркало разбилось, это было как в кино, все вспыхивало, трещало, рушилось, и тут Эльф залепил мне точно в лоб, я грохнулся на стул, тот смялся подо мной, как пучок соломы, дешевая мебель, теперь я был в жопе – у меня слишком короткие руки и нет истинного вкуса к драке, сразу я этого урода не смог вырубить – и вот он надвигался на меня нелепым никудышным мстителем, я отвечал одним своим ударом на пару-тройку его, так себе ударов, но он не успокаивался, и мебель продолжала рушиться, поднялся невероятный грохот, я лишь надеялся, что кто-нибудь остановит этот кошмар – хозяйка гостиницы, полиция, Бог, кто-нибудь, но это продолжалось и продолжалось, что случилось потом – не помню.

когда очнулся, солнце было уже высоко, а я лежал почему-то под кроватью, выбравшись наружу, я понял, что даже могу подняться, подбородок рассечен, костяшки рук разодраны, что ж, похмелье случалось и жутчее, да и места для пробуждения бывают более жуткие, типа тюрьмы? возможно, я осмотрелся, так и есть, вся мебель переломана, все перемазано, залито, разбросано – лампы, стулья, шкаф, кровать, пепельница – кругом спекшаяся кровь, ничего ободряющего, сплошное уродство и упадок, я глотнул воды и заглянул в стенной шкаф, выигрыш был на месте: десятки, двадцатки, пятерки, я сбрасывал их там каждый раз, когда во время игры отлучался поссать, и ведь подумать только, я заварил это месилово из-за ДЕНЕГ, я собрал всю зелень в кошелек, водрузил на перекошенную кровать картонный чемодан и стал собирать свое барахло: рабочие рубашки, задеревеневшие ботинки с дырявыми подошвами, заскорузлые носки, мятые брюки с протертыми штанинами, рассказ о том, как подхватил мандавошек в сан-францисской опере, и потрепанный толковый словарь – «палингенез – возврат давно утраченных видовых особенностей в период эмбрионального развития организма».

часы были исправны, дружище будильник, храни его бог, сколько раз я таращился на его циферблат в 7.30 похмельного утра и спрашивал себя: нахуй эту работу? НАХУЙ ЭТУ РАБОТУ! короче, будильник показывал 4 вечера, я уже был готов упаковать его в чемодан, когда – ну естественно, почему бы нет – в дверь постучали.

ДА?

МИСТЕР БУКОВСКИ? ДА-ДА?

МНЕ НУЖНО СМЕНИТЬ ПРОСТЫНИ.

НЕТ, НЕ СЕГОДНЯ. СЕГОДНЯ Я БОЛЕН.

О, ЭТО ОЧЕНЬ ПЛОХО. НО ПОЗВОЛЬТЕ МНЕ ВОЙТИ, Я ПРОСТО СМЕНЮ ПРОСТЫНИ И ТУТ ЖЕ УЙДУ.

НЕ-НЕ, Я ОСНОВАТЕЛЬНО БОЛЕН. Я ПРОСТО НИКАКОЙ. НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ВЫ МЕНЯ ВИДЕЛИ В ТАКОМ СОСТОЯНИИ.

и началось, ей нужно сменить простыни, я говорю, нет. она про простыни, снова и снова, одним словом – домовладелица, но зато какое тело, сплошное тело, каждая ее частичка отчаянно вопила: ТЕЛО ТЕЛО ТЕЛО, помнится, я прожил у нее всего 2 недели, а на первом этаже был бар, и вот когда ко мне кто-нибудь приходил, а меня в комнате не оказывалось, то она заявляла гостю: да он в баре там внизу, он все время околачивается в этом подвале, и они потом мне говорили: «господи исусе, мужик, что у тебя за ХОЗЯЙКА такая?»

а она была здоровенной белой бабой, которая якшалась с местными филиппинцами, эти черти вытворяли такое по мужицкой части, что белым и во сне не приснится, даже мне; островитяне фланировали в широкополых шляпах а-ля Джордж Рафт и пиджаках с наставными плечами, короче, они были типа местные законодатели мод, парни со стилетами; кожаные штиблеты, сальные развратные рожи – куда же вы подевались?