Записки странствующего писателя о подводных погружениях и древних цивилизациях

Был случай, когда, оказавшись «под азотной мухой», начинающий дайвер набросился на своего инструктора и стал его душить. Начинающий дайвер был огромного роста и значительной массы – инструктору стоило большого труда отбиться от него и вытащить на поверхность. При чем в жизни здоровяк был добрейшим человеком – какая муха укусила его на дне? Непонятно! Часто люди «под кайфом» стремятся вниз, не замечая, что они перешагнули все разрешенные для погружения пределы. Здесь уже дело напарника – вытащить «балдежника» на приемлемую глубину. Часто, поднявшись на поверхность, чело век не помнит, что с ним произошло.

Духи Красного моря

Еще в Петербурге за день до отъезда в Хургаду позвонил Александр.

– Да, чуть не забыл: обязательно купите килограмма два гречи.

– В пачках или развесную? – спросил я.

– Безразлично.

Я не стал спрашивать, зачем греча. После догадался сам. Когда едешь на первое погружение в своей жизни, тебя ожидает много нового и не всегда объяснимого.

Например, в России при въезде в новый дом, когда хотели задобрить живущего в нем домового, на ночь у печки выставляли чугунок с кашей со словами: «Поешь, де душка домовой». Иначе, если его не задобрить, он мог невзлюбить новых хозяев и пакостить им: воровать, перекладывать вещи с места на место, стучать в стены и вообще портить жизнь. Иногда ночью садился на грудь хозяину дома и душил его. Мне такое совсем не нужно. Когда собираешься в новое место, желательно знать его традиции и законы. В этом я полностью полагался на опытного Александра.

Я подумал, что двух килограммов будет маловато: Красное море велико, и мы будем погружаться не в одном месте, там тоже наверняка потребуется греча. Купив пять килограммов крупы, я уложил ее в сумку. Вместе с подводным снаряжением сумка оказалась тяжелой, но подъемной.

– У вас перевес три килограмма, – сказали мне в аэропорту. – Нужно оплатить. Денег, конечно, жалко – пришлось вытаскивать три пакета гречи из сумки и перекладывать в рюкзак.

И хотя мне это доставило некоторые неудобства, я был доволен, что еду на Красное море не с пустыми руками. Я придавал этой крупе сакральное значение.

Совершать со мной первые погружение в Красном море вызвался Михаил – опытный инструктор, уже десять лет живущий с семьей в Хургаде. Он окончил восточный факультет университета в Петербурге, но вы брал себе профессию инструктора по дайвингу.

Наверное, каждый, кто занимается дайвингом, пом нит свое первое погружение. Не забуду его и я.

Я поднялся на борт судна, с которого мы погружались, от усталости еле переставляя ноги в ластах.

– Ну и как? – спросил меня кто-то. Я пожал плечами:

– Ничего не понял.

В первый раз человек ничего понять и не может – понимание приходит со второго, третьего погружения. Мой инструктор Михаил – сурового вида, коренастый, невысокий человек – вполне коммуникабельный на поверхности, с шуточками и прибауточками, под водой становился жестким и бескомпромиссным. И если я делал что-то не так, можно было нарваться на такие выражения, от которых завяли бы уши. Когда он выкрикивает их в воде, держа во рту регулятор, слов ты, конечно, не разбираешь, только слышишь жуткое бурчание и видишь клубы вырывающегося воздуха, но суть этих «слов» до ходит до печенок. Подобная жесткость присуща многим дайв-инструкторам. Возможно, это необходимое условие при обучении молодых – ведь они погружаются в другую среду, в которой с ними может случиться все что угодно.

В первое погружение я почти ничего не запомнил, кроме упоительного восторга, какой, пожалуй, трудно испытать на земле и которому не найти аналогов.

Вечером в гостинице я спросил Александра:

– Что же делать с гречей? Когда начинать задабривать духов Красного моря?

– Очень хорошо, что вы спросили. Завтра возьмите ее с собой и перед следующим погружением отдайте Мише. Он знает, что с ней делать. А вы, главное, по смотрите, как он ее возьмет и что при этом скажет, – это очень важно.

Здесь, похоже, все было непросто.

На следующий день я привез гречу на корабль. Выждав момент, когда Миша окажется в одиночестве, я подошел к нему с пакетом.

– Вот греча, пять килограммов, – сказал я не громко, чтобы не привлекать внимания: все мистические вещи делаются втайне от окружающих. – Я ее специально из Петербурга привез. Миша взвесил на руке мешок.

– Вот спасибо! – воскликнул он. – Ну, угодил! Пять килограммов – этого надолго хватит. В Египте гречу не выращивают! Ее вообще нигде не найдешь, а тут целые пять килограммов! У меня ведь двое детей. Ну, спасибо!!

И я вдруг понял, что духи Красного моря довольны!

Изменившееся зрение

Я не сразу осознал, что стал другим. Конечно, не настолько, что подходя к зеркалу, видел внешние изменения – прорезавшиеся жабры и проросшие плавники. Изменения эти происходили внутри – медленно, незаметно, но неотвратимо.