Записки судового врача (СИ)

   Машинально поднеся бутылку к тонким, дрожащим губам, Лауритц отхлебнул рома, которого и так оставалось совсем на донышке. Он никогда не любил этот грубый напиток грубых людей, который считалось неприличным подавать в Высоком Обществе, и не мог пить его просто так, в чистом виде. Настоящие ценители этого алкоголя могли выделить десятки оттенков, тонов и полутонов его вкуса - тонкий аромат тропических плодов и даже ванили вначале, далее играют карамельные нотки и раскрывается букет засахаренных и сушеных фруктов, а в послевкусии ощущается дымок и горький перец... Ларри ничего такого не чувствовал, ничегошеньки, никогда. Для него вкус рома начинался обжигающей все на свете крепостью тростникового спирта, а заканчивался, и то, если повезет, вяжущей терпкостью дубовой бочки, от которой сводит скулы. Но он выпил. Просто так. Просто потому...что этого холодного стеклянного горлышка касались горячие губы Шивиллы?..

   Мадам Гайде... С ней Лауритц уже в который раз перегибает палку, словно проверяя на прочность, или ожидая, пока пресловутая палка не сломается и не треснет его по лбу. Ему, кажется, просто нравилось играть с огнем, и он будет продолжать эту игру до тех пор, пока, как большой и глупый, любопытный рыжий кот не опалит себе усы и не будет потом дезориентированно шататься в пространстве, оббивая углы... И чего он ей сегодня наговорил? Не помнит. Уже напрочь отшибло память...там, кажется, что-то про "Красную Шапочку" было...как всегда... К ее услугам в любое время суток... И свои силы он явно переоценил. Доктор сегодня девушке едва ли не жизнь спас, а обставил все так, будто это она ему превеликое одолжение сделала и милость оказала, и это он ей, а не она ему должна быть по гроб жизни благодарна. Ларри глотнул еще рома и отставил бутылку.

   На бархатно-синем небе одна за другой зажглись путеводные огни звезд и лекарь от созерцания космоса внутреннего перешел к созерцанию зрелища более приятного - космоса внешнего... Только на этом одиночеству его пришел конец. То ли доктор плохо прятался, то ли его просто хорошо искали и нашли практически сразу же. Перед ним стояла вездесущая Олли, в его докторской треуголке на голове, с кружкой, исходящей паром, в руках.

   - Сэр доктор Траинен, - заискивающе заговорила девочка, - а я нашла вашу шляпочку... Вы ее, наверное, потеряли во время...ну, тогда. Она на палубе лежала.

   - Спасибо, Олли... - Ларри прокашлялся, услышав, с какой непривычной хрипотцой прозвучал его собственный голос. Он снял с девочки треуголку и водрузил ее на положенное место - себе на голову.

   - А еще я вам чаёчек с камбуза принесла. Всё, как вы любите, с двумя кусочками сахара.

   - Спасибо, ты настоящий друг, - приняв из рук девочки порцию горячего напитка, он вдохнул его слабый, но ощутимый аромат и с наслаждением отхлебнул. Приятное тепло сразу же распространилось по телу от пищевода и растворилось где-то на уровне желудка. Пусть это был далеко не самый лучший чай, который он когда-либо пивал, но на судне перебирать продуктами не приходилось... Тем более, что Ларри любил черный чай во всех его проявлениях, и всего один глоток заставил доктора снова почувствовать себя почти что нормальным, живым человеком. Слегка подвинувшись, он выдавил из себя улыбку и похлопал рукой по ступеньке рядом с собой, мол, "так уж и быть, садись, заслужила".

   Олли тут же, с готовностью заняла предложенное место, чинно сложила ладошки на тощих коленках, как школьница, и уставилась на доктора блестящими зелененькими глазками котенка, который выпрашивает кусочек рыбки с хозяйского стола. Не то, чтобы Лауритц чувствовал себя уютно, когда ему в рот заглядывали, пока он ест или пьет, но тут он уже напрочь игнорировал внешние раздражители.

   - Я хотела извиниться перед вами, - мелкая собралась с духом и подала голос как раз тогда, когда доктор Траинен допил свой чай.

   - За что?.. - искренне удивился судовой врач, сразу же начав перебирать в уме все возможные варианты того, что эта хулиганка уже могла успеть натворить.

   - Ну, за то, что тогда на острове я вас не послушалась. Очень не послушалась.

   - Ах, за это... - Ларри зажмурился и махнул рукой, оставляя все эти обиды в далеком прошлом. - Да я и забыл уже, честно говоря, об этом. Конечно, ты прощена. Это уже кажется таким пустяком... Главное, что мы все живы остались... Или почти все.

   - Правда-правда, честно-честно?

   Рыжий утвердительно кивнул. Он будто экономил слова и оставил на этот раз при себе свое "честное докторское".

   - А я это... - девчушка снова посмотрела на своего наставника жалобно-жалобно, - на камбузе чистила картофель и пальчик порезала, вот. Может быть, посмотрите?

   - Конечно, отчего ж не посмотреть... Подойди к фонарю.