Записки сумасшедшего анимешника, который переехал в Японию, стал мастером боевых искусств и решил превратить реальную жизнь в аниме

Мария не помнила, когда в последний раз ходила на концерт. Возможно, с ней вообще такого не было. По своей воле, разумеется, ибо у неё было смутное ощущение, что в далёком детстве мама или папа водили её за ручку на фестиваль (христианский) и что на этом фестивале было музыкальное представление (христианское)… Но всё это было неточно и в такой глубокой древности, что совершенно выпало из вереницы её воспоминаний. Рано или поздно эта цепь совсем износится, порвётся, и тогда настанет Альцгеймер.

В общем, можно представить себе затруднение, которое она испытывала, разглядывая свой гардероб и подбирая наряд.

Сперва она вообще хотела по своему обыкновению надеть школьную форму — она была удобной и довольно миленькой, — но что-то смутное её удержало.

Нет, подумала Мария. Нужно выбрать.

Во-первых, необходимо было что-нибудь чёрное. В чём её «нижнее белье» если так можно выразиться не будет смотреться слишком странно.

Мария посмотрелась в зеркальца и увидела себя в облегающем чёрном костюме. Покрутила руки. Попробовала его на ощупь. На самом деле она смотрелась в нём интересно… Как женщина кошка.

Мария сделала каменное лицо, приподняла руки и скривила пальцы, точно кошачьи коготки.

Потом зарделась, отвернулась и прокашлялась.

Вообще она была не совсем уверена в защитных свойствах так называемой брони — последняя была мягкой и вообще подозрительно напоминала спандекс… Но по словам этого мужчины, Сенсея, она защищала от негативной энергии, а значит, наверное, была небесполезной.

Вот только одежду подобрать для неё будет проблематично.

Мария вздохнула, нахмурилась и стала примерять одёжки…

Тридцать минут спустя из зеркальца с внутренней стороны дверцы шкафа на неё уставилась девушка в чёрной юбке до коленей, чёрной рубашке с короткими рукавами и с чёрной же ленточкой, которая несколько приподнимала её волосы относительно их обыкновенного положения.

Мария посмотрела на свои руки и ноги. Для первых «броня» превратилась в рукава, для вторых — длинные колготки.

Вылитая девочка-гот.

Мария одобрительно кивнула и для завершения образа надела на шею серебристый крестик.

Спускаясь на порог и закрывая починенную дверь, Мария достала из кармана и задумчиво посмотрела на метрический крест.

На протяжении последних дней она несколько раз, разумеется с предельной осторожностью, пробовала использовать этот «артефакт». Ей хотелось проверить, изменились ли его силы после продолжительного чтения мантры. Перемен не было. Кажется. Временами ей казалось, что лучик золотистого света сделался как будто немного ярче, или что мушки, которых она старалась с его помощью отправить в мир иной, разлетались несколько более стремительно, чем раньше… Но не более того.

С ней самой тоже происходили не совсем определённые перемены. Однажды, после особенно затяжной медитации, когда «Омм…» разносилось у него в голове словно эхо от огромного гонга, по которому ударили, собственно, её головой, Мария вдруг почувствовала себя необычайно возвышенной и просвещённой; казалось, внутри неё сияет ослепительный свет; весь мир вдруг сделался легче и ярче, и сама она превратилась в перышко; казалось, стоит ей только немного приподняться, и она воспарит в небесные выси… Мария сделала глубокий вдох, словно мудрец, сидевший под деревом Бодхи…

А потом у неё заурчал желудок.

…

В общем, на данный момент заметить результаты её тренировок было проблематично, но Мария всё равно продолжала заниматься. Она всегда была терпеливой… верующие родители умеют воспитывать как минимум это в своих дочерях… и понимала, что действительно сможет проверить свои силы, когда снова встретит…

Их.

Мария облизала губы.

Дурная привычка.

Встречается у девушек, которые не привыкли использовать помаду.

Вспоминая о той ночи, Мария… Во-первых, очень сильно смущалась, припоминая, что, кажется, в одних трусах бегала по улице… а затем испытывала леденящий ужас, словно мёртвая рука обхватывала её сердце.

Тухлый смрад, рёв, черноволосый мальчишка с тростью, одетый как старик… Всё это сотрясало её мир, её «нормальность» словно землетрясение, когда земля уходит из-под ног, и ты падаешь, падаешь и…

Плюх.

Мария остановилась и механическим движением посмотрела себе под ноги.

Потом сделала заметку в следующий раз попробовать крестик на соседской собаке…

…

И вот, продолжала размышлять Мария, несколько минут спустя, стоя на берегу речки и вымывая свою школьную черную туфельку, падаешь, падаешь в темноту, а затем вдруг загорается свет, и приходит рыцарь в сияющей броне.

В некотором смысле.

На самом деле конкретно тогда Мария испытывала только животный ужас, но потом, когда время несколько сгладило углы, её женское сердце всё же стало биться немного чаще при воспоминаниях о парне, который стал между ней и армией монстров.

…Для этого Марии, правда, приходилось то и дело постукивать своё сердце палкой, как бы насилу припоминая, а иной раз даже и пририсовывая Коу рыцарские позы в своём воображение, но некоторой реакции она добилась.

Впрочем, этого было совершенно недостаточно, чтобы в него втюриться.

Для этого он был слишком низким.