Записки сумасшедшей журналистки

В самолете я села рядом с Сережей. Он накрыл меня пледом и стал грязно приставать. "Я хочу, чтобы ты кончила в момент взлета", – шептал он мне на ухо. Англичанин, сидевший слева от меня, не знал, куда глаза девать. "Вы не знаете, в какой город мы летим?" – вежливо спросила я его, чтобы разрядить обстановку. "В Чиангмэй", – несколько удивленно ответил англичанин.

Мы резвились до самой посадки. В Чиангмэе нас, уже протрезвевших, встретила группа тайских товарищей. Нас увешали жасминовыми гирляндами и сопроводили в знаменитый ресторан. Там мы сидели на полу, черпали руками рис и макали его в острые соусы. На сцене замедленно передвигались танцовщицы в фантастических костюмах. Они явно не перенапрягались. Тайский танец – это мелкие шажки по сцене, сопровождаемые ленивыми движениями рук.

После ужина мы заехали в отель бросить вещи, принять душ. Под каким-то гнилым предлогом Сережа вломился ко мне в номер и накинулся на меня, как голодный зек. Я ничего не имела против легкого флирта, но секс с товарищем по Работе не входил в мои планы. "Презервативы есть?" – деловитым тоном спросила я. (Нет лучше способа остудить разгоряченного мужчину. Проверено не раз.) "Нет", – виноватым голосом ответил Сергей. "Ну, на нет и суда нет. Ступай". В девять вечера мы по привычке отправились в бордель. Снова уже набивший оскомину набор трюков. Сигареты во влагалище, высиживание яичек, ожерелья из бритв, вытаскиваемые из половых органов. Первым не выдержал Сергей. Он резко поднялся и сказал: "Еще одна п…а, и меня стошнит. Это не женщины". Мы оставили недопитым виски и покинули заведение. Я семенила рядом с Сережей, искательно заглядывала ему в глаза и щебетала: "Ну, что ж тут такого! Это наша работа. Воспринимай все с юмором".

Мы решили поискать какое-нибудь заведение для души. Но Чиангмэй – это не Бангкок. Север страны живет более размеренной, углубленной жизнью. Порок здесь не так вызывающе бьет в глаза, как в Бангкоке. Ночные развлечения почти вкрадчивы и благопристойны, девочек обычно заказывают по телефону. Но именно Север поставляет в Бангкок и в южные города живой товар. Сюда приезжают сутенеры в поисках привлекательных мальчиков и девочек. Их покупают, как кусок говядины, у родителей и привозят на обучение в столицу, свеженьких и неотесанных. Кто попроще, тот через несколько лет превращается в тряпку, о которую вытирают ноги все кому не лень, и бесславно гибнет от бесчисленных венерических заболеваний и СПИДа-Кто поумнее, тот учит иностранные языки, осваивает искусство массажа, находит себе богатых клиентов и выбивается наверх, заводя свой собственный сутенерский бизнес.

Проститутки в Чиангмэе баснословно дешевы по сравнению с Бангкоком. Костя решил сэкономить и купить себе на ночь северную девочку. Мы звонили в бордели разного класса, где нас тут же спрашивали: "Из какой страны клиент?" Слово "русский" вызывало панический ужас. "Слишком большие члены! – кричали нам в трубку. – Обслуживаем только японцев, азиатов, в крайнем случае, европейцев, но не русских". Наконец, глубокой ночью мы доехали до грязного маленького борделя, глухого и скудного человеческого гнезда, где на полу валялись нечистые матрасы и пахло чем-то затхлым. Хозяин вывел на террасу двух девиц, которые тут же метнулись в тень, показав на мгновение свои змеиные, эластичные тела и воронью черноту прямых волос. "Последние остались, – объяснил хозяин. – Остальных уже разобрали".

Мы разглядывали девиц, как скаковых лошадей, а те смотрели на нас с испуганной злостью, даже не удосужившись надеть маску профессионального кокетства, свойственную их профессии. Все человеческие чувства, кроме страха, в них давно атрофировались.

– Которая из них лучше? – зашептал мне на ухо Костя.

– По-моему, обе просто пучки гнилой моркови, – ответила я.

– Зато дешево, – возразил он. – Сто долларов за целую ночь.

– Они же смотрят на нас с ненавистью. Неужели ты предпочитаешь любовь всухую?

Но у Кости уже была простая цель: плоть против плоти. Он наугад выбрал одну из девиц, которая тут же через переводчицу заявила, что в рот она не берет, в губы не целуется и раздевается! только в темноте. "Какое убожество!" – просто-,: нала я. Но Костя уже вел девушку к машине, разговаривая с ней с помощью импровизированной азбуки глухонемых.