Записки сыщика

Жена ушла, а Палисандров остался один. Положив голову на спинку дивана, он начал о чем-то думать и додумался до того, что, открыв рот, заснул. Жена, услыхав его храп, позвала кухарку, чтобы стащить его с дивана и уложить в постель.

На другой день он в город не выезжал. Но потом два дня сряду, являясь на биржу, сводчика не видал. "Что за диковина такая? — думал он. — Куда запропастился сводчик мой?"

На пятый день, поутру, подходя к бирже, он увидал сводчика, разговаривавшего с каким-то неизвестным ему молодым человеком. Раскланявшись, он тотчас пригласил их с собой пить чай в трактире, будто предчувствуя, что этот молодой человек его будущий зять.

Усевшись за стол, сводчик спросил у Палисандрова, в добром ли здравии его дочка.

— Слава Богу, — отвечал Палисандров, — вчера ходила с моей женой к крестной, а нынче будет дома работать.

— А какой работой она изволит заниматься?

— Да какой? Вышивает на пяльцах, вяжет разными узорами и шьет для себя платья; матери иногда подсобляет по утрам по хозяйству, в кухне, — вот и все ее занятия. Всякими другими-то ей еще заниматься не следует.

— Точно так, сударь, точно так, — молодую-то девушку изнурять сильно не годится. Бог приведет выдать за доброго человека замуж, тогда и успеет научиться хорошенько хозяйничать.

— Хорошо бы твоими устами привел ей Бог мед пить, — сказал, улыбаясь, Палисандров.

— Бог милостив! За добрый характер и за красоту ее авось и выищется добрый человек — с состояньицем.

Во время этого разговора молодой человек сидел молча, попивая чаек, и о чем-то думал.

— Ну что, сударь Николай Простакович, нравится ли вам лошадка, которую мы с вами вчера смотрели? — спросил сводчик у молодого человека.

— Хороша, очень хороша, — да кажется просят-то за нее дороговато.

— Помилуйте, конек первый сорт! Для вас лучше этой лошадки не найти по цене-то во всей Москве.

— А вот мы с вами на лошадку-то посмотрим еще разок, тогда, пожалуй что, и решим.

— Как вам угодно! — сводчик повернулся к Палисандрову. — Не хотите ли взглянуть на товар, о котором вы мне говорили вчера?..

Палисандров, догадавшись, что в вопросе сводчика кроется какое-либо для него дело, отвечал:

— Пойдем, я теперь свободен.

Выйдя из трактира, сводчик простился с молодым человеком и сказал Палисандрову:

— Ну, нравится ли вам женишок, купец Статуйлов?

— Это он? Где-то я его видел. Давеча, подходя к вам, подумал: верно, это жених.

— Да-с, он самый. Мы с ним вчера дочку-то вашу имели уже удовольствие видеть и с нею говорить.

— Как же ты это ухитрился сделать?

— Очень просто, так пришлось.

— Да как же и где же? Расскажи, пожалуй!

— А вот как-с. С вами в одном доме живет мой старинный приятель, барышник лошадьми, Сидор Обдувалович. Вчера я к нему с женихом-то и забрался, лошадку торговать. Посмотрели, поторговали, да после он нас пригласил выпить по чашке чая у него в квартире. Я и разговорился с его женой о вашем семействе, спросил, каких лет ваша дочка.

— Невеста, батюшка, девушка такая славная, — отвечала она мне. — Да она того и гляди прибежит к нам за Машей, — они вместе вышивают. "Ну, слава Богу, — подумал я — авось что-нибудь да начнется". Тут вошла в комнату ваша дочка, помолилась Богу и всем поклонилась. Я у нее спросил о вас. "Тятеньки нет дома. Он уехал в город", — отвечала она мне. "Как вы, сударыня моя, сказал я ей, — трудолюбивы, хлопочете, верно, все о домашнем, что так ранехонько поднялись". — "Да разве рано — 9 часов. Бог приведет быть замужем, так и раньше будешь вставать, а то, пожалуй, муж назовет барыней", — засмеялась она. Это было сказано кстати. После я еще с ней поговорил — она такая добрая и словоохотная, вся в тятеньку.

— Ну, а жених-то с ней говорил? — спросил Палисандров.

— Нет, ничего не говорил, он только искоса на нее посматривал, да постукивал по столу пальцами.

— Что ж это он у нее ничего не спросил-то? Она бы ему что-нибудь ответила.

— А Бог его знает, ведь он такой дикий! Да, впрочем, обойдется.

— Ай да молодец! Спасибо тебе, что показал ему мой товар. Что ж он после-то говорил?

— Он только и сказал: "Девушка-то хороша, да есть ли за ней приданое?"

— Ну, а ты что ему на это отвечал? — дрожавшим голосом спросил Палисандров.

— Не беспокойтесь, промаху не дам. Я сначала расхвалил вас и хозяйку вашу, как нельзя лучше, а потом сказал, что за приданым дело не станет, лишь бы жених был человек стоящий. Да полноте сомневаться-то, положитесь на меня, я уж знаю, где и как следует ударить в такт. Вы, кажется, видите и сами, что если бы у него не было желания и ему бы не нравилась ваша дочка, так он не сказал бы, что нужно еще раз посмотреть лошадку и дело покончить. Ведь это, собственно, и относится к тому, чтобы еще раз взглянуть на вашу дочку.

— Ты смотри меня предупреди, когда поведете к нам в дом. Я тогда постараюсь затащить его к себе, а жене велю дочку принарядить: она у меня в наряде-то просто красавица.

— Это будет очень хорошо. Бог милостив, я думаю, что он из рук моих не вывернется.