Записки Татьяны Чайкиной. Том 1

К слову о переломе: мы с Юрой, правда, познакомились, когда меня по «Скорой» свезли в травматологию. А дело вышло так: была зима, скользко – я шла, как по проволоке, чтобы не упасть и не трахнуться обо что-нибудь головой. Но вот какой-то идиот, летевший чёрт знает, куда, толкнул меня сзади – я упала и подвернула правую ногу. Слава богу, проходили мужчина и женщина, которые помогли мне встать, а когда я почувствовала сильную боль в ноге, женщина поймала проезжающую неотложку и они передали меня врачам. Прибыв в травматологию, врачи втащили меня к хирургу-травматологу, высокому, рыжеволосому мужчине с короткой стрижкой. Поздоровавшись, он спросил, что случилось. Я ему в двух словах сказала. Он меня кое-как разул, ощупал мою ногу, после чего, подозревая перелом, повёл меня на снимок. Так оно и оказалось. Итог – гипс и покой. Помню, тогда Юра, увидев моё огорчённое лицо, сказал мне: «Девушка, что ж вы так огорчаетесь! Мы ведь вам гипс будем накладывать на ногу, а не отрезать её! А перелом до свадьбы заживёт!». И, правда, я повела себя, как девчонка. Дабы отвлечь меня от этой неприятности, Юра спросил моё имя. Я представилась – он тоже. Так и познакомились. Потом, после лечения, мы стали встречаться и всё такое… Я однажды даже в гостях у Юры была и мать его видела. Это была весьма властная, себялюбивая, высокомерная и, как мне тогда показалось, не очень умная женщина. Впрочем, насчёт ума я могу ошибаться. Возможно, она была просто в чём-то несчастна – и это повлияло в итоге на её характер. И тем не менее я на всю жизнь запомнила наш первый разговор: вроде бы ни о чём неприличном меня не спрашивали – где я работаю, кто мои родители, но разговаривали со мной и смотрели на меня с высока, как будто я оборванка с вокзала. И хотя я держалась достойно, говорила, что я психолог, что мама моя умерла, а папу я не помню… Но всё же мне самой было гадко от этой ситуации и хотелось уйти. И так же скоро я поняла, что такие мамочки скорее своих сыночков зарежут, чем позволят кому-то рядом с ними увиваться. Впечатление, что они малость перепутали детей со щенятами, и держат детей на поводке, чтобы можно было, когда надо, дёрнуть и скомандовать «рядом!». А дети, особенно мальчики, по-моему, и рады быть этими «щенятами», боящимися своих хозяек и готовыми им подносить тапочки да ходить на задних лапках. Вот момент: однажды гуляем с Юрой по парку и он, не понятно, к чему, говорит мне, что соврал матери, будто бы ушёл к другу в гости ради встречи со мной. Я спросила – зачем? Он сказал, что я маме не понравилась и что она ему наказала со мной больше не встречаться. В ответ на это я сперва спросила Юру – говорили ли ему, что старших обманывать не хорошо? А после прибавила, что если мама сказала, чтобы мы не виделись, значит, маму нужно слушаться – и мы больше не встретимся никогда. Сказав это, я ушла домой, даже не сообщив Юре, что беременная. Зачем я это сделала? Во-первых, просто противно было видеть, как взрослый мужик боится своей матери – и понятно, что от него защиты не дождёшься; а, во-вторых, если он мать обманул – то где гарантия, что Юра меня не стал бы обманывать? Так что я не жалею о сделанном. Ну, вернёмся из прошлого времени в настоящее!

– А у тебя тут кто лежит? – спросила я Юру, прервав эту паузу.

– Мама, – ответил он. – Умерла она два года назад от сердечного приступа.

– Мои соболезнования, – сказала я. Юра кивнул в ответ.

– А это твоя дочь? – спросил он, показав на Анину могилу.

– Да, – сказала я. – Погибла в автокатастрофе.

– Прими и мои соболезнования, – сказал Юра. – Всего 16-ть лет девчонке!

– Да уж, – ответила я с грустью.

В разговор вмешался звонок мобильника Юры.

– Да, зая! Тебе скучно? Потерпи немного – я скоро приеду и мы с тобой поиграем. Тебе купить что-нибудь вкусненькое? Эскимошку? Понял! Пока.

– Дочка звонила? – спросила я Юру, когда он закончил разговор.

– Нет, жена, – сказал он. Меня чуть не вывернуло на изнанку от осознания того, какие гадости я только что слышала. Особенно гадко звучало слово «поиграем».

– Так ты женат? – спросила я Юру, идя с ним к стоянке.

– Да и давно, – ответил он. – Ну как давно – скоро шесть лет. Она довольно хорошенькая, миленькая, работала медсестрой, но бросила и перешла в такси диспетчером.

– Что, в такси больше платят? – спросила я.

– Не то, чтобы больше, но, по крайней мере, график свободный – и ни тебе подъёма посреди ночи или в выходной, ни ночных дежурств, ничего! – ответил Юра.

– Понятно! – сказала я. – А дети у вас есть?

– Нет, – ответил Юра. – Почему-то бог не даёт. Мы уже и ЭКО пробовали… Но увы. Да мы уж и думать об этом потихоньку забыли. А ты замужем?

– Нет и даже не была, – сказала я.

– А дочь… – не договорил Юра.

– А ты думаешь, что ты у меня один был? – прервав, спросила я.

– Понял – не дурак! – сказал Юра и мы молча доходили до стоянки. – Тебя подвезти? – спросил он меня уже там.