Записки тюремного инспектора

Оставшаяся одна в борьбе с насильниками русская армия ведет непрерывный бой, защищая последний клочок русской земли, где существует право и правда. В сознании лежащей на мне ответственности я обязан заблаговременно предвидеть все случайности. По моему приказанию уже приступлено к эвакуации и посадке на суда в портах Крыма всех тех, кто разделял с армией ее крестный путь. Семей военнослужащих, чинов гражданского ведомства с их семьями и тех отдельных лиц, которым могла бы грозить гибель в случае прихода врага. Армия прикроет посадку, памятуя, что необходимые для ее эвакуации суда также стоят в полной готовности в портах согласно установленному расписанию. Для выполнения долга перед армией и населением сделано все, что в пределах сил человеческих. Дальнейшие наши пути полны неизвестности. Другой земли, кроме Крыма, у нас нет. Нет и государственной казны. Открыто, как всегда, предупреждаю всех о том, что их ожидает. Да ниспошлет Господь всем силы и разума пережить и одолеть русское лихолетие.

Генерал Врангель

г. Севастополь, 29 октября/11 ноября 1920 г. № 3754»

Горсть русских людей, которая первоначально пошла за генералом Корниловым и разрослась постепенно в Добровольческую армию, погибла. Генералу Врангелю удалось собрать возле себя остатки этих героев, удержать Крым и перестроить на новых началах все то, что осталось разбросанным в различных частях света от добровольческих организаций. К Врангелю стекались прежние добровольцы отовсюду: через Германию, Сербию, Болгарию, Турцию, через Францию, Англию и даже Сибирь, ехали русские люди, уцелевшие от разгромленных армий Колчака, Юденича, Миллера и даже Петлюры, чтобы продолжать великое дело спасения Родины. Мы встречали по пути этих людей. Здесь были совсем юные, и пожилые, и старые люди. Каждый из них пережил глубокую драму. Все они были ограблены. У каждого остались на Родине родные и близкие люди. Почти у каждого в семье был кто-нибудь расстрелян и замучен большевиками.

Теперь все эти люди были одиноки и, естественно, стремились туда, где собираются такие же, как они. Когда-то состоятельные и во многих случаях богатые люди, теперь оборванные, голодные, лишенные всего своего имущества, оторванные от семьи, бросившие свои занятия, службу, не имеющие никаких сведений о своих родных, - это были несчастные люди. Если еще первое время они имели окольными путями сведения о своих родственниках, то после неоднократных эвакуаций и повального бегства из рабоче-крестьянской России интеллигенции всякие сношения с ними прекратились, и люди потеряли всякую связь между собой. Члены семейств расползлись и были отрезаны событиями друг от друга. Родители теряли своих детей, дети оставляли своих родных. Многие пропали без вести. Очень часто отец был в рядах добровольцев, а сыновья сражались в красных войсках. Еще чаще родные братья дрались друг против друга. Мобилизация большевистская и мобилизация добровольцев заставала разъединенных родственников в разных местностях и давала такие уродливые результаты. Многие не были дома с начала революции и не знали о судьбе своих родных. Оборванные, как нищие, беглецами из разных концентрационных лагерей, одиночками и группами, во враждебной к русским обстановке иностранных государств, эти добровольцы, испытывая тяжкие лишения, пробирались по ночам окольными путями, чтобы умереть между своих, среди добровольцев - людей таких же, как и они.