Записки военного коменданта Берлина

Четвертый вывод, который вытекал из профсоюзных выборов 1947 года, — что главный орешек в берлинской общественной жизни, которую вознамерились разрушить западные империалистические державы, — не магистрат, не денежная реформа, конечно, они были болезненны для населения Берлина. Главным орешком, не поддававшимся дроблению, были берлинские профсоюзы, берлинский рабочий класс, который после войны выводил на улицы 800 тысяч демонстрантов. Чтобы обладать Берлином, надо было взять рабочий класс, а это все же класс, а не сыпучие тела в магазинах. Чтобы расколоть Берлин, надо было расколоть единые профсоюзы Берлина. А при всех, самых лихих, наскоках они оставались едиными. Ну кто же из того сборища раскольников, а с ними и военных США, мог повести за собой? В том лагере не было таких сил. Была только одна сила, которая могла это сделать, — это СЕПГ, поддержанная Советской военной администрацией в Германии.

Социал-демократы по своей природе двурушники. Они, на худой конец, вроде бы и за сотрудничество, но сотрудничество по расколу Берлина. И когда враги единства профсоюзов на время притихли, их все равно узнавали рабочие по этому «родимому» пятну. Потом, когда выдохлись, а у социал-демократических лидеров не было нужной выдержки, они снова ринулись на раскол Берлина и профсоюзов. И во главе поставили уже УГО, то есть профцентр для Западного Берлина. Вместе с оккупационными властями, где пряником, где кнутом они уже в 1948 году добились победы в двух западных районах и четырех отраслевых профсоюзах.

В районном правлении ФДГБ района Шарлоттенбург в английском секторе в конце января 1947 года вспыхнула дискуссия между сторонниками единства профсоюзов и правыми из руководства СДПГ. Есть смысл привести выступление одного рабочего с этой дискуссии. Это беспартийный рабочий Бьюкенен. Разбирая обстановку, сложившуюся в Берлине, он сказал:

— Из заявления Советской комендатуры стало совершенно ясно, какие силы стоят позади немецких представителей, ставящих барьеры на пути профсоюзного единства. Это советское заявление следует прочесть каждому рабочему социал-демократу, дабы стало известно, чьи интересы представляет рабочий фюрер Зур и его единомышленники. Рабочие, читающие заявление этого советского коменданта, должны понять ту опасность, которая встала сейчас перед их организацией. Ситуация, в которую попали сейчас три берлинских сектора, очень напоминает некоторые моменты 1933 года. Тогда Гитлер по заданию и с помощью немецкой реакции разбил немецкие профсоюзы. Сегодня эту роль по поручению интернациональной реакции и с помощью ее представителей в западных комендатурах выполняет СДПГ. И я был социал-демократом, и я многим был недоволен в поведении русских в 1945 году, но когда дело идет о моем профсоюзе, я иначе говорить не могу.

Чтобы уточнить, насколько остра была обстановка, сложившаяся в Западном Берлине для металлистов, следует сказать, что как раз в это время, в этот день, профсоюз металлистов объявил забастовку металлистов в районе Шарлоттенбург в знак протеста против раскольнических действий СДПГ и западных оккупационных властей.

Первая половина 1947 года и до конца сороковых годов берлинская жизнь изобиловала примерами, по которым можно было судить, как опускалась по наклонной предательства роль целендорфской раскольнической группы крайне правых социал-демократов, объявивших 31 марта 1946 года смертельную войну коммунизму. Их авторитет в массах, даже социал-демократов, уж не говоря о народных массах Берлина, падал с такой катастрофической быстротой, что на профсоюзных выборах весной 1947 года Нойман и другие не собирали и десятка голосов. Куда бы ни сунули они свою раскольническую клешню, везде получали по заслугам.