Записки военного советника в Египте

Мистер Гама хлопнул себя по тощему животу и помахал рукой, морщась от боли. Наверное, ушиб ее о собственный позвоночник и охотно согласился. Темнело, когда мы въехали в город. Чем ближе к центру, тем чаще встречались разрушения и простреленное насквозь здание. Промелькнул кинотеатр с обвалившимся потолком, весь облепленный старыми афишами. По характеру обстрелов можно было понять, что велись они главным образом для устрашения населения. Жилые кварталы западной части города никак не могли служить оборонным целям.

Чаще стали встречаться прохожие. Вероятно, часть населения вернулась. Улицы выглядели более оживленными, чем в Исмаилии. На одной из узких улочек, куда мы въехали, светилась даже реклама. Посередине улицы вытянулся ряд тележек, столов, просто ящиков и корзин: шла оживленная торговля овощами, фруктами и другими продуктами. Мы остановились у открытых дверей небольшого ресторанчика и вошли внутрь.

Довольно большая комната тесно заставлена столами. Чуть ли не в центре зала стойка подпирает треснувший потолок. Ресторан был пуст. Мы приехали в промежутке между обедом и ужином. Повара тут же в зале что-то жарили на примусах, резали пополам лепешки и набивали половинки салатом, котлетами и еще чем-то зеленым с резким запахом. Пока нам готовили, я осматривал зал. Стены были увешаны картинами с непривычными для Египта пейзажами — горы, лес, снег. Одна из картин, как мне объяснил любезно хозяин (он же повар, он же официант), была «руси». И действительно, пейзаж напомнил мне родной Алтай.

Под картиной с заснеженными елями в двух клетках весело прыгали красивые пестрые попугайчики.

Когда заставили стол тарелками с жареным мясом, жареным картофелем, разными салатами, полуметровой длины вермишелью и другими яствами, оказалось, что я не хочу есть. Даже весьма ароматные запахи не возбуждали аппетита.

Мистер Гама с удивлением смотрел на меня и не мог понять, почему я лениво ковыряюсь в тарелке.

— Почему? — спрашивал он и указывал на мои полные и свои быстро пустевшие тарелки.

Я не знал, как ему объяснить неожиданное исчезновение аппетита. У меня для этого не хватило слов, а у мистера Гамы в запасе не было других вопросов, и он все допытывался «Ле?» — почему? и пожимал плечами.

А дело было в том, что я последние три с лишним месяца недоедал. Похудел килограммов на 5–7, но это меня не очень огорчало, так как моя фигура приняла вид, какой она имела лет 15–20 назад.

Пришлось сделать одну дополнительную дырочку на ремне, чтобы он лучше выполнял свое предназначение.

Но это не так много. Я знаю товарищей, похудевших на 15–20 килограммов и очень довольных этим обстоятельством — в условиях африканского лета жирным людям приходится труднее. Последние дни я почти совсем не ел и вот перед обильным столом у меня совсем не текут слюнки. Заказал бутылку пива. Мистер Гама наотрез пить отказался. «Коран» — только и сказал он, пришлось пить одному.

Закончили ужин, закупили продукты и в полной темноте вернулись в полк. Часа через три, видимо, под действием пива, разыгрался такой аппетит, что я, наверное, пошел бы собирать в пустыне лепешки, если бы не закупленные продукты. Вспоминая жареное мясо, оставленное мною в ресторане, с удовольствием проглотил все, что закупил на весь следующий день.

Утром снова выехали на позиции, но вернулись пораньше и теперь уже с удовольствием и вовремя пообедали в том же ресторане.

На этот раз мистер Абдельазиз Гама сам заказал две бутылки пива и при этом почему-то аллаха не вспоминал.

После обеда решили съездить и посмотреть Суэцкий канал. Едва выехали с относительно уцелевшей улочки, начались развалины. В одном месте бомба упала на трамвайный путь. Силой взрыва разорванные рельсы высоко загнулись кверху словно полозья огромных саней. Чем ближе к каналу, тем больше разрушений и тем меньше людей. Какая-то улица вывела нас на берег Суэцкого залива. На рейде стоят пять-шесть застрявших три года назад судна. Несколько барж лежит на боку у причала. Перед нами открылась широкая дамба с шоссейной дорогой, трамвайной и железнодорожной линиями, ведущими в Порт-Тауфик, не то пригород Суэца, не то самостоятельный порт и город. Дамба тянется вдоль залива километра три и соединяет два города. Порт-Тауфик разделен каналом на две части. Восточная часть оккупирована Израилем. На одном из высоких зданий ясно виден развевающийся флаг Израиля. Западная часть полностью оставлена жителями. Это наиболее пострадавший район города. Кроме патрулей египетской армии, никого не встретили. Под прикрытием полуразрушенного дома, не вылезая из машины, посмотрели на темно-синюю воду канала и повернули обратно.