Записки военного советника в Китае. Из истории Первой гражданской революционной войны (1924—1927)

Выхоленного, моложавого для своих сорока лет «красавчика» Ван Цзин-вэя и сухого, с обликом педанта — учителя математики Ху Хань-миня аудитория встретила хорошо. Их приспешники распускали слухи о том, что именно они — ближайшие сподвижники, ученики и последователи доктора Сунь Ят-сена. О их «потрясающей революционности» ходили легенды.

Ван Цзин-вэй, которого мне приходилось видеть и в 1924, и в 1927, и в 1938 гг., всегда беззастенчиво рисовался своей внешностью и походил на избалованного актера на амплуа первого любовника.

...Вспоминается тяжелый день похорон Ляо Чжун-кая в 1925 г. У гроба зверски убитого реакционерами Ляо Чжун-кая Ван Цзин-вэй лицемерно изображал скорбь, грозил убийцам, неестественно топая ногами и потрясая кулаками. Это были актерские приемы, а вообще-то Ван Цзин-вэй не отличался чрезмерной щепетильностью, он фактически был в полной зависимости от своей богатой жены. Он угодничал перед ней и даже «выбрал» ее от Шанхая делегатом на конгресс Гоминьдана, хотя для этого у нее не было никаких данных.

Ху Хань-минь принадлежал к другому разряду актеров. Велеречивый резонер, он любил пространно рассуждать и поучать. В его вкрадчивых движениях, тонких поджатых губах было что-то от иезуита. На собрании Ху Хань-минь вместе со всеми радушно приветствовал Ляо Чжун-кая, но это не помешало ему через полтора года организовать убийство этого славного революционера, занять пост губернатора Гуандуна и выступить против провозглашенной Сунь Ят-сеном политики сотрудничества с Коммунистической партией. А ведь именно эту политику совсем недавно отстаивал Ху Хань-минь на памятном собрании в Шанхае.

Тогда еще никто не знал, что Ван Цзин-вэй и Ху Хань-минь — это политические авантюристы-двурушники, их считали левыми. Им было известно, что Сунь Ят-сен искренне восхищается социалистической революцией в России. И оба они ради личной политической карьеры до поры до времени прикидывались единомышленниками и помощниками Сунь Ят-сена.

Ван Цзин-вэй и Ху Хань-минь в основном поддержали установки Сунь Ят-сена о реорганизации партии.

Так, Ван Цзин-вэй заявил: «Сунь Ят-сен говорил, что, свергнув маньчжурскую династию, мы освободились от деспотизма, но мы не освободили еще китайскую нацию от владычества иностранных государств. Китайский народ еще не вполне самостоятелен. Что же касается демократизма и социализма, то в этом отношении для народа нам почти ничего еще не удалось сделать. Это не означает, что наши принципы не годны для Китая, это только означает, что мы еще очень слабы в организационном отношении...»

А вот образец лицемерия Ху Хань-миня: «Сейчас Сунь Ят-сен один борется за принципы нашей партии, а члены Гоминьдана не могут поддержать его, так как у них нет организации. Каждый человек, вступая в Гоминьдан, готов работать для него, но партия плохо организована, и новые ее члены не знают с чего начать, что делать. Может, им хотелось бы поддержать партию, но у них нет возможности это сделать. Кроме того, у нашей партии раньше вообще не было политической линии, а потому не могло быть общих действий. Гоминьдан до сего времени не способен был бороться за свои принципы...»

Как рассказывал товарищ Цюй Цю-бо, эти слова Ху Хань-миня были прерваны дружными аплодисментами.

Невысокий, с большим характерным носом, с веселыми глазами, подвижной Ляо Чжун-кай был восторженно встречен участниками собрания. Сунь Ят-сен направил Ляо Чжун-кая в Шанхай, чтобы он как губернатор Гуандуна поделился опытом реорганизации Гоминьдана в этой провинции. В своей речи Ляо Чжун-кай доказывал необходимость создания районных партийных организаций, образующих фундамент партии.

«Раньше, — говорил Ляо Чжун-кай, — организационную работу вел у нас только ЦИК. Остальные члены партии практически не работали. Созданием низовых организаций мы обеспечим условия для участия каждого члена партии в ее политической деятельности».

Было принято решение создать семь районных организаций в Шанхае и провести выборы в их комитеты.

Не обошлось и без анархических выходок: на собрание ввалилась толпа хулиганов, организованная неким Сунь Хун-и, который объявил себя не только приверженцем Сунь Ят-сена, но даже «маленьким Сунем». Толпа хулиганов потребовала избрать своего «лидера» на конгресс, но была с позором изгнана из зала.

Следует отметить, что решением ЦИК Гоминьдана об избрании в каждом отделении секретаря и организатора, получающих по 50 долларов в месяц, сумели воспользоваться некоторые политиканы-проходимцы. Примазавшиеся решили, что если им удастся организовать фиктивное отделение, то они будут получать деньги и смогут пробраться на конгресс, так как каждое отделение и каждые 50 членов партии имели право послать одного делегата. Отделения стали возникать с подозрительной быстротой. Число «фальшивых гоминьдановцев» все возрастало. Карьеристы приводили своих родственников, земляков, сослуживцев, даже наемников, заявляя, что все они являются членами Гоминьдана.