Записки женщины нелёгкого поведения

Кот с трудом сфокусировал на мне взгляд, но что-то, видимо, до него дошло. Он поднялся и медленными неуверенными шажками поплёлся в прихожую. Дверь за ним захлопнулась, а я начала запоздало жалеть изгнанника. Не сильно, но усовестилась: дождь на дворе, он простудится и придёт ко мне лечиться. Хорошо ещё, если аспирином.

Не было его ровно сутки. Всё это время Сашка со мной не разговаривал. Дождь по-прежнему лил, когда вернулся промокший до нитки, растрёпанный, но абсолютно трезвый Кот. К груди он бережно прижимал промокшего и дрожащего бродячего кота.

– Вот, – сказал он, опуская зверёныша на пол, – Васька это. Какая-то сволочь выгнала беднягу на холод.

– Это ещё что за зверь? – завопила я.

Кот был облезлый, худой и страшненький, но очень трогательный вместе с тем. Он жался к ноге Кота большого и снизу застенчиво заглядывал ему в глаза.

– Не бойся, Вась, она не тронет. Натка не злая, она только вид делает, – разъяснил Кот то ли облезлому Ваське, то ли мне.

Так и живем до сих пор вчетвером: я – самостоятельная баба и мать-одиночка, сын Сашка, Кот-отец и кот Васька.