Записные книжки дурака. Вариант посткоронавирусный, обезвреженный

Но это лирика. Реальность же такова, что распад империи Романовых продемонстрировал ровно век назад от момента, когда пишутся эти строки, что бывает со страной, когда в ней торжествует принцип «грабь награбленное». В новые же времена совсем не то, что раньше. Мягкий переход от тоталитаризма к клептократии. «Воруют все», а под каким соусом, какая разница? Ускорение, перестройка, приватизация, модернизация, оптимизация, борьба с коррупцией… И ведь, Г-ди, где еще так весело и с таким размахом искусно растрачивают и безыскусно тащат, а также перераспределяют и уворованное, и честно кем-то заработанное в пользу правильных персон, ОПГ и кланов, как в Отечестве нашем, искренне гордящемся своим славным прошлым, с пылом и успехом разбазаривая будущее! Вранье, воровство, кумовство и точное соблюдение демократической процедуры, которые были опорами мэрии Северной столицы во времена ее Главного Демократического Градоначальника, быстро и с чрезвычайным успехом распространились на всю страну в качестве основополагающих принципов существования имперского трона. Или той властной табуретки, которая возникла на его месте во времена погромов дворянства и буржуазной интеллигенции начала XX века. Чего ж теперь пенять на зеркало, коли рожа кривей кривого?

Мы живем в период некоторого подъема национального самосознания и патриотизма, что после общего бардака 90-х понятно и оправданно. Но воровать начальство не перестает. И, на него глядя, ворует челядь, понимающая, что хозяева когда-нибудь уйдут и ее время кончится вместе с ними. Просто потому, что у новых хозяев будет свой двор и свои в нем придворные. Что, в частности, страна прошла после советской власти (напишем ее с маленькой буквы, и пусть на этом сердце успокоится). Когда представители партийных органов и госчиновники пошли на три веселых буквы дружными рядами в масштабах всего Советского Союза и стран социалистического содружества – и это все видели и все помнят. Так что секвестр бюджетов всех уровней для бюрократов означает: что самим себе выбили – то оставить в прежнем объеме. Что не себе – резать под корень. А то, что там уже не обрезание, а кастрация, после которой нет ни малейшей надежды на то, что что-то прорастет, – так это не их дело.

Им велено, чтобы у учителей, ученых, врачей и прочего трудового нищего народа выросли к выборам зарплаты, – они не против. Чтобы одновременно бюджеты порезать – они опять не против. Чтобы было и то, и это, и импортозамещение, и индекс цитируемости, и рейтинги западного образца – они только «за». Отчего работа встает вообще, деньги платить никому не будут, но на бумаге все отлично. И главное, бюрократия размножает справки, которые для ее сведения надо заполнять до состояния, когда ее на них можно на медленном огне жарить, как еретиков на аутодафе. Поскольку бюрократы и чиновники-то знают, что они поголовно дурачье безграмотное. Нравится – не нравится, но знают. Сто́ят их дипломы и диссертации ломаный грош в базарный день. И прикрыться от начальства они могут только справкой. Так как сами не знают не только чем руководят, но и куда все это, чем они как бы руководят, движется и зачем оно вообще. Что особенно трогательно смотрится в оборонных отраслях – особенно в сфере вертолетостроения, где трудится не покладая рук бывший министр обороны с его мебельным прошлым и склонностью к собиранию походно-полевых гаремов.

Можно ли с этим что-то сделать? Может, и можно. Только прав был Высоцкий. Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков. А рыба гниет с головы. И бесполезно чистить ее с хвоста. Как там у Наполеона насчет стада баранов, управляемого львом, и стаи львов, возглавляемой бараном? Причем в отечественной ситуации как раз высшее начальство – едва ли не тот лев из наполеоновской притчи. И со многим он вполне неплохо управляется. А на фоне соседей по должности смотрится титаном и стоиком в одном лице. Но кадровая политика у него – швах. Как и большинство боссов, кого знает, тех и назначает. Отчего скамейка запасных там никакая. Короткая, как репродуктивный орган у гули. Кто видел по весне, как размножаются сизари, – тот понимает. И проворовавшиеся в одном ведомстве возвращаются на другое хлебное место, как с бывшим мебельщиком и бывшим же министром обороны, который не сел в тюрьму, а занялся вертолетами. Благо с супругой помирился, тесть его простил и то ли у Верховного отмолил – точно так же как до семейного примирения почти закопал. То ли Верховный сам снизошел. Что нам, убогим, говорить о них, тут Дюма-отец нужен… Империя же. И в каждой ее избушке свои за-бушки. Увы.

К

К юбилею