Читаем Записные книжки Л. Г. Дейча полностью

Длинный ряд ходатайств о выдаче паспортов несчастным лицам, по пустым поводам лишенным этого важного теперь документа, напр[имер], бедной девушке-сироте [неразб.] 23-х [лет] за то лишь, что ее брат в деревне был обложен непосильным налогом враждебно к нему относившимся сельским председателем; для уплаты было у него все отобрано, вплоть до носильного платья. Жившая с ним сестра его Матрена стала работницей в дер[евне], затем отправилась в Москву, где поступила уборщицей в аптеке; на 20-м году начала обучаться грам[оте], проявив при этом больш[ие] способности. Отказано было ей в паспорте вслед[ствие] сооб[щения] из деревни, будто бы она вместе с братом является раскулаченной. Во всех инстанциях, включая ВЦИК, ей было отказано, в том числе и последнем, и на мое о ней заступничество. Но ее спас [?] зам. нач. [неразб.] т. Гирин, «учел мое о ней ходатайство». Трудно описать, сколько выстрадала эта несчастная!..

Второй случай еще того страннее: мужу и трем взрослым детям были выданы паспорта, а жене, находившейся на иждивении последних, было отказано на том основании, что много лет назад муж был лишен прав, т. к. был кустарем, пользовавшимся наемн[ым] трудом. Но в таком случае он не должен был его получить, а она — да. Положение ее, изгоняемой из Москвы, без средств, оторванной от детей, было отчаянное.

Третий — жене не дан паспорт, потому что муж ее выслан в Сибирь за пустяк, хотя она жила на собственный заработок! Но ее комната приглянулась кому-то.

Подобных случаев было у меня еще несколько, большинству этих поистине несчастных мне путем настоятельных просьб удалось выхлопотать паспорта.

Кроме этих хлопот, немало было еще разных других: выдача «справок» для получений персон[альных] пенсий, служб и пр…

20. XI.

В политической сфере крупнейшие события: в Герм[ании] почти два мес[яца] длящийся процесс о поджоге Ван-дер-Люббе рейхстага; в особенности чрезвычайно отрадно заключение Литвиновым союзного договора с през[идентом] США Рузвельтом: ждем от этого всевозможных благ.

Урожай, видимо, дает благоприятные результаты. Досадно, что не везде все удалось собрать и что картошка, вслед[ствие] обычных дождей, частью сгнила.

Личное состояние не особенно хорошее как вследствие историй из-за экон[омики] и зава, так и пот[ому], что не имею возможности заниматься более полезными делами, чем теперь, отнимающими у меня массу времени и сил…

Конец года провел в Батуми, затем — в Новом Афоне. Много различн[ых] впечатлений, встреч, знакомств, но в сущности мало интересного. Приятное ощущение от возвращения [неразб.]. Дальнейшие события — судьба челюскинцев, съезд писателей — общеизвестны. А самочувствие отвратительное!.. Съезд XVII, очень интересен. Речь Сталина вполне хороша.

1934 год

27. IX.

Объявление о единовременном налоге на единоличников — по-моему, [он] не только не справедлив, но и крайне вреден во мног[их] отнош[ениях]… Вступление в Лигу Наций СССР — крупный мировой факт. Литвинов прекрасно держит себя.

1. XII.

Убийство С. М. Кирова и его последствия: многочисленные и ненужные казни.

31. XIII.

Вообще мин[увший] г[од] не лишен был крупных событий. Начался со съезда (XVII) партии, указавшего в речи Сталина на крупнейшие достижения; затем последовала занявшая внимание всего цивилиз[ованного] мира, действительно замечательная эпопея челюскинцев, очутившихся в количестве ста с чем-то лиц, в том числе женщины и даже грудные дети, во льдах Сев[ерного] Ок[еана]; далее — огромные достижения в стратосфере и, наконец, небывалый ни в какой другой стране съезд писателей, беллетристов, поэтов, критиков. Особенно выделялась речь Бухарина. Необходимо отметить крупные достижения во внешней политике — заключение договора с САСШ, Фран[клином] Рузвельт[ом] и др., вступление СССР в Лигу Наций, огромные успехи Литвинова.

Во внутреннем положении также заметное улучшение. В конце года объявлена отмена хлебных карточек, что, несомненно, свидетельствует об удовлетворительном состоянии советского хозяйства. Действительно, идет непрерывный рост колхозов, занимающих уже свыше 60 % всей крест[ьянской] площади и 80 % всего землед[ельческого] населения. Нельзя обойти молчанием ни увеличения промышленности, тяжелой и легкой, ни роста многих старых и новых городов, ни числа всевозможных] учебн[ых] заведений, культурных и пр[очих] учрежд[ений].

Тем более печален финал, связанный с возмут[ительным] убийством негодяем Николаевым, очевидно, ни в чем не повинного члена выс[ших] госуд[арственных] учреждений С.М. Кирова.

1935 год

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное