Заплатите налоги, госпожа попаданка!

Не я один считаю, что графиня выкрутилась из этой щекотливой ситуации лишь благодаря умелым действиям своего адвоката. Ох, и ловок же шельмец! И я должен дать ей понять, что ее притворно-покаянный вид отнюдь не обманул местное общество.

– Ваша светлость, ее сиятельство просила передать, что спустится к вам через несколько минут, – сообщает мне хорошенькая взволнованная горничная. – Если позволите, я принесу вам лимонной воды и ликера.

Графиня – женщина, и как всякой женщине ей нужно время, чтобы припудрить носик и надеть свое любимое платье, прежде чем выйти к гостям. Только это и побуждает меня не проявить раздражения и даже улыбнуться в ответ раскрасневшейся девушке.

Между прочим, из уважения к моему титулу вместо горничной ответ графини могла бы мне передать Дениз Ренуа. Я вспомнил милую светловолосую девушку – всегда покорно-печальную, – и мысленно ее пожалел. Быть приживалкой у графини де Ламарк – та еще радость. А ведь ее отец когда-то был удостоен ордена воинской чести – высшего ордена Виларии, который вручается самим королем. Нужно будет спросить у Маршаля, получает ли она военную пенсию.

Графиня появляется в гостиной только через полчаса – после того, как я пять раз измерил комнату шагами и выпил три рюмки довольно недурного ягодного ликера.

– Рада приветствовать вас, ваша светлость, – она приседает в низком реверансе, демонстрируя при этом не очень скромное декольте.

Как ни странно, сама при этом заметно смущается.

– Позвольте поздравить вас, ваше сиятельство, с удачным завершением дела в суде, – я отвешиваю ей вежливый поклон. – Надеюсь, недолгое заключение и треволнения этого дела не нанесли серьезного ущерба вашему здоровью.

– Благодарю вас, ваша светлость! – по ее губам пробегает улыбка. – Крайне любезно с вашей стороны проявить ко мне участие.

Это звучит весьма двусмысленно. Она сразу дает понять, что моя притворная вежливость ее не обманула. Ну, что же, так даже лучше.

– Мне хотелось бы верить, что столь печальный опыт многому вас научил, и в дальнейшем вы будете более благоразумны.

Она предлагает мне присесть, и сама опускается в кресло.

– Не беспокойтесь, ваша светлость, я учту прошлые ошибки.

Здесь, в привычной для себя обстановке, она кажется еще более красивой. Плечи горделиво расправлены, исчезла настороженность в движениях.

– Послушайте, ваше сиятельство, мне не хотелось бы на вас давить, но, если позволите, я дам вам маленький совет.

Она непринужденно щебечет в ответ:

– Я вся во внимании, ваша светлость!

– Забудьте об открытии магической школы! – надеюсь, серьезность моего тона заставит ее понять, что я не шучу. И что это – не просто совет. – Да-да, я знаю, что только благодаря этой школе вас освободили из-под стражи, но уверяю вас – если вы откажетесь от этого плана, никто вас не осудит. Дело не будет открыто снова. Я лично поговорю с судьей, и он тоже забудет о ваших намерениях.

Мне кажется это вполне разумным. Она уже получила то, что хотела – ее признали невиновной. Теперь школа для нее – лишняя головная боль. А если школа не откроется, то как минимум десяток магически одаренных девушек не будут одурачены этой не очень щепетильной особой. Довольно уже тех юношей из благородных семейств, которые, получив аттестат об окончании школы графини де Ламарк, не отяготили свой ум ни каплей новых знаний.