Запомни мое имя (ЛП)

не давая другому упасть во время этого напряженного подъёма. Интересно, буду ли я

достаточно сильной, чтобы навсегда изгнать боль из его сердца, но я постараюсь, потому что

понимаю: больше всего на свете я хочу, чтобы Натан был счастлив.

* * *

— Окей, держи свои руки вот так и будь наготове, — говорит мне Натан, ставя меня в

правильную позицию.

Как и договаривались, сегодня утром мы вместе спустились в гараж и после

некоторой разминки и растяжки он показывает мне основы самозащиты. К счастью краснота, которая появилась от усталости во время разминки, скрывает ту, что вызвана его близостью.

Наши тела сталкиваются и соприкасаются, и иногда кажется, что мне не хватает воздуха.

Я наблюдаю за подтянутым телом Натана, демонстрируемым под майкой, любуюсь

мускулистыми руками, которые меня обнимали и сегодня ночью, не давая демонам

вторгаться в мои сны.

— Теперь давай попробуем этот захват. Когда я попытаюсь тебя ударить, ты должна

вот так схватить меня за руку и опрокинуть, — объясняет он, пока я смотрю на него с

удивлением. — Ударь меня, и я покажу тебе как это сделать.

Я делаю, как он говорит. Натан идеально выполняет приём и опрокидывает меня, как

будто я вешу несколько грамм. Думая, что врежусь в пол, я закрываю глаза в ожидании

удара. Но вместо того чтобы упасть как мешок с картошкой, Натан поддерживает меня, и

каким-то образом я оказываюсь в его объятьях. Когда вновь открываю глаза, вижу, как Натан

весело на меня смотрит. — Ты действительно подумала, что я позволю тебе упасть? —

смеётся он.

— Ну, я думала что в этом заключалась цель захвата, — отвечаю смущенная и

счастливая от того что осталась невредима.

Прошедшей ночью я также прислонялась к груди Натана, и всё же была расслаблена.

Но сейчас, я не понимаю почему, контакт между нами имеет совершенно другой эффект.

Ещё раз облегчённо вздыхаю, что истинная природа моего румянца остается скрытой.

Натан удивленно качает головой и опускает меня на пол.

— Цель состояла в том, чтобы показать тебе, как это сделать, а не убить. Давай, теперь попробуй ты, — подбадривает меня он.

Я возвращаюсь к своему растерянному состоянию.

— Э-э... Я понятия не имею, что ты обо мне думаешь, но я сомневаюсь, что смогу тебя

поднять и опрокинуть.

— Это не вопрос силы, а техники. Вдобавок ты должна использовать силу своего

противника в своих интересах, и сила удара должна служить для тебя как импульс.

— Окей, давай попробуем, — соглашаюсь я, до сих пор не совсем убеждённая.

Я делаю, как он говорил: хватаю его за руку и пытаюсь повторить то, что он мне

показал. Но вместо того чтобы перевернуть его с ног на голову, я опрокидываюсь сама и

тащу за собой Натана. Он реагирует быстро – у этого мужчины рефлексов больше, чем у

кошки – заводит руку мне под голову, чтобы я не разбила её при падении, а другой

упирается о пол рядом со мной, чтобы поддержать свой вес, и не раздавить меня.

— Ты ударилась?

— Нет… — произношу это слово как выдох. Вижу, как у Натана быстро поднимается

и опускается грудь, с той же скоростью, что и моя. Мы неподвижно замираем, смотрим друг

другу в глаза, не в состоянии двигаться, не в силах разрушить контакт между нами и в

окружении одного единственного звука – наших задыхающихся, по той или иной причине

дыханий.

В конце концов, Натан прерывает этот контакт. Я замечаю, как он сжимает челюсти и

отворачивается, как будто прилагает огромные усилия. Он встаёт и протягивает мне руку, но

прежде чем встать, ошеломлённая, я продолжаю лежать ещё секунды две из-за неразберихи

и интенсивности эмоций.

— Надеюсь, что это не совсем так, — отшучиваюсь я, заставляя исчезнуть смущение, по крайней мере, для меня.

— Вот увидишь, в следующий раз получится лучше, требуется немного практики, но я

бы сказал, вероятно, что на сегодня достаточно, или ты больше не сможешь двигаться, —

смеётся он.

— Ты намекаешь, что я не в форме? — говорю я, притворяясь обиженной. И да, я

определенно не в форме, думаю, меня хватит сердечный приступ. Хотя, возможно, необходимо выяснить причину.

— Нет, я просто говорю, что ты к этому не привыкла.

— Но это то же самое! — отвечаю я.

— Окей, окей я сдаюсь. Скажем, я голоден и хочу позавтракать, — говорит он, поднимая руки в жесте «сдаюсь» и, смеясь себе под нос.

— Хорошо, скажем так – тебе повезло, я тоже голодна.

— Ух ты, должен бояться за свою жизнь, — шутит он.

Возвращаемся наверх, смеясь и шутя. Я стараюсь сдерживать свои эмоции. Эмоции, которые, кажется, выходят за рамки моего контроля и увеличиваются с каждой секундой. Я

иду в комнату, а Натан позади меня направляется в ванную, чтобы принять душ.

— Хани…

Он останавливается, когда мы в прихожей. Я поворачиваюсь и почти в него врезаюсь, не думала, что он стоял так близко. И вот, все те ощущения, которые пыталась

контролировать, возникли как цунами и охватили всё тело. Видимо теперь мой румянец

труднее скрыть. — Серьёзно, ты молодец.

— Ну, если кто-то на меня нападёт, сомневаюсь что смогу с ним что-то сделать, —

отвечаю я немного удрученно.

— Эй… — Он вновь притягивает мой взгляд к своему. — Это то, о чём ты