Запомни мое имя

не зажили и при контакте с мылом обжигают, но я игнорирую также и это. Хорошо втираю

пену, чтобы смыть всю грязь, которую на себе ощущаю. Но сколько бы я не мылась, не могу

почувствовать себя достаточно чистой. Я чувствую себя грязной внутри, возможно потому, что теперь, благодаря врачам знаю – моё тело подвергалось насилию и побоям.

Не могу определить точно, сколько прошло времени, но когда ванная комната

уменьшилась в своих размерах от наполнившего её пара, я решила выйти из душа. Ставлю

мокрые ноги на мягкий голубой коврик, соответствующий по цвету облицовочной плитке.

Разбрызгивая капли, вытягиваю из белого шкафчика полотенце, но прежде чем им

обернуться я застываю.

Я смотрю на зеркало, которое полностью запотело и понимаю, что больше не могу

откладывать неизбежное. С тех пор как пришла в себя, я никогда не смотрела в зеркало.

Прежде мне не представилась возможность, и когда вошла в ванную, то намеренно избегала

смотреть на своё отражение. Не понимаю почему, но я боюсь увидеть себя. Когда думаю, о

том, как я выгляжу, то мне просто ничего не приходит на ум, у меня нет никакого

воспоминания. Может, посмотрев на себя, я вспомню? Или не узнаю своё отражение? Мне

не остаётся ничего другого как выяснить это, поэтому осмеливаюсь и приближаюсь к

зеркалу. Пристроив полотенце на раковине, расположенной ниже под зеркалом, смахиваю

рукой весь затуманивающий его конденсат. И вот, передо мной появляется девушка: шатенка, с глубокими тёмными синяками под глазами, тусклым цветом лица и огромным

синяком в верхней части левого виска. На меня смотрят большие, карамельного цвета глаза.

И это похоже на то, как будто смотрю на незнакомку – я чужая в своём собственном теле.

Приближаюсь ближе к зеркалу и поднимаю руку к лицу, девушка в отражении делает

то же самое. Провожу рукой по всему лицу с надеждой почувствовать его своим, но это

выглядит, как будто я нахожусь внутри тела, которое не принадлежит мне, словно моё тело и

душа не совпадают, и это ощущение ужасно. Это должно быть так естественно – признать

собственное отражение, но всё же... это как если бы я увидела себя в первый раз, и должна

начать знакомиться сама с собой.

Дотрагиваюсь до губы, с той стороны, где имеется рана, которая по-прежнему болит, и начинаю чувствовать в горле ком, представляя всё то, что возможно со мной случилось. И

хотя у меня нет ни одного воспоминания, в любом случае чувствую себя изнасилованной. Я

отхожу немного от зеркала, чтобы осмотреть тело, которое всё покрыто синяками, царапинами и ссадинами. Поднимаю руки к груди и обнимаю себя. С этого момента я

больше не сдерживаюсь, падаю в ванной комнате на пол, давая волю всем моим слезам, моей

боли и разочарованию, которые сдерживала все эти дни.

Когда, наконец, немного успокаиваюсь, то вытираю лицо, одеваюсь, избегая вновь

встретиться со своим отражением, и выхожу из ванной. После рыданий чувствую себя ещё

более уставшей и единственное что хотела бы сделать – это завалиться спать. Но когда я

оказываюсь перед кроватью, испытываемое ранее неприятное ощущение возвращается с

полной силой. То же самое что я почувствовала, как только сюда вошла, и что заставило

меня сделать шаг назад. Смотрю на кровать, как будто вижу своего злейшего врага, как

будто в любой момент она может на меня напасть, и бессознательно потираю отметины на

запястьях.

Пытаясь всё игнорировать, приближаюсь к ней, но как только я хватаю простынь, меня накрывает паническая атака, поэтому быстро отскакиваю. Я закрываю глаза и пытаюсь

успокоить дыхание.

«Не могу. Я не смогу тамспать», думаю, испытывая ужас, и понимаю, что дрожу.

Маленькие капли появляются в моих глазах, но, прежде чем слезы прольются снова, мне удаётся их блокировать. Ложусь на полу в ногах у кровати и сворачиваюсь в позу

эмбриона, прячась за самой собой, как если бы это каким-то образом могло меня защитить.

Я даже не понимаю от чего. В конце концов, измождённая всеми событиями и пережитыми

ощущениями я засыпаю, и последняя одинокая слеза скатывается по моей щеке.

* * *

Меня будит внезапный странный шум. В растерянности смотрю вокруг и мне нужно

несколько секунд, чтобы заново сложить всё вместе. Ах…да. Я теперь ничего не помню.

Нахожусь дома у Натана. Ну, мой разум – огромная чёрная дыра, так что требуется не так

много чтобы запомнить эти два пересекающихся события, которые появились после

«инцидента».

Снова слышу тот звук и понимаю, что не такой он и странный как мне показалось в

полусне – это просто звонок в дверь. Я спешно встаю, но, не дойдя до двери несколько

шагов, замираю. Кто это? Мне нужно открыть? Тогда ещё один вопрос появляется в моём

разуме – я смотрю на диван, но Натана нет. Прохожу на кухню, и там ни души. Возможно, он вышел…

Звонок заставляет меня вздрагивать снова, останавливая мои мысли, а я всё ещё не

решила что делать, когда голос с другой стороны двери начинает говорить.

— Эхм…, — начинает, вероятно, не зная, как меня позвать.

Вздыхаю, как приятно знать, что с сегодняшнего дня для всех я буду «Эхм».