Запорожская вольница

На Капуловском мысу в 1956 году (уже после образования Каховки) и был установлен бюст атамана. Портрета его не сохранилось, и днепропетровские умельцы-литейщики взяли за основу изображение Сирко на известной картине Репина. В 1967 году, когда море подступило к могиле, останки решили перенести за село на Сторожевую (Бабину могилу). Состоялось еще одно захоронение казацкого характерника. В новой могиле атаман оказался… без черепа. Его отправили в Ленинград в лабораторию антропологической реконструкции. И вот в 1971 году ученые явили миру настоящий облик кошевого. В 1980 году (через триста лет после смерти Сирко) на могиле установили новый бюст. Старый хотели отправить на переплавку, однако капуловские краеведы, посчитав, что это тоже память о легендарном герое, вытребовали его у начальства и водрузили на постамент во дворе школы. А что же череп? В 1990 году он вернулся на Украину. Долгое время кочевал по разным музейным хранилищам и сейфам, не давая покоя их владельцам. Наконец в 2000 году он оказался там, где ему и положено было покоиться, – в могильной толще древнего кургана.

Подобного нет нигде в мире. Два облика – два разных бюста. Но один атаман, один легендарный герой и одна долгая память.

Последний оплот

– Все сплыло, все стерлось, – покачал головой старик и смахнул слезу. Солнце неярко и мягко светило сквозь облачную дымку. От огородов, где сажали картошку, тянуло сладковатыми дымками. Над голыми садами вспархивали голуби – то ли встречали весну, то ли провожали зиму. По крошечному ракушечниковому пляжику бродили сонные чайки. Ничто здесь, в Покровском (по тропке над береговым обрывом до него от Капуловки часа два езды на велосипеде), не напоминало о былом казацком духе края. Лишь две плиты в центре: на одной громкие, но, увы, холодные неживые слова о том, что тут была последняя Запорожская Сечь, на другой – память о последнем кошевом атамане Петре Кальнишевском. Еще есть название магазинчика – «Новая Сечь». Вот, пожалуй, и все. Случайный путник, избалованный заморский турист пройдет мимо и не оглянется. Мне же захотелось узнать побольше, попытаться проникнуть в суть.

Готовясь к экспедиции, в одной старой книге я нашел такую запись о местечке Покровском: «Это гнездо Запорожья, – главное виталище (пристанище, приют. – Примеч. ред.) сечевого запорожского казачества». Казаки были воинами, свой наемный хлеб отрабатывали пограничной службой и походами, однако, по мере того, как расширялись границы империи и осваивался дикий степной край, все больше становились хозяйственниками. Причем вольными, сметливыми, рачительными. После 1734 года, была основана Новая Сечь, военный казацкий орден превратился в экономическое сообщество. Земли, подконтрольные ему, стали вольностями Войска Запорожского. Они делились на восемь административных округов-паланок. Около четырех тысяч казацких хуторов-зимовников на этой территории были гнездышками – виталищами нового Запорожья. Его республиканский и рыцарский вольный дух не устраивал имперскую власть. Сечь была уничтожена. Однако дух Запорожья остался. Это дало основание многим авторам считать Покровское едва ли не символом запорожского казачества, его главным гнездом. Всех поражала красота этих мест, характерность и гордая осанка селян, многие из которых считали себя потомками сечевых рыцарей. «Что за красивые люди в Покровском!» – восклицал Афанасий Чужбинский, путешествуя по низовьям Днепра. Александр Довженко писал о Покровском: «Это одно из самых красивых сел, которые я видел в Украине».

…Покровская сечевая церковь находилась метрах в двухстах от усаженного вербами нынешнего покровского берега. Водолазы довольно точно определили ее место. Над ним был установлен буй с крестом. Потом его снесло льдом. Мне рассказывали, что у покровцев спрятаны иконы из сечевой церкви. Когда я спросил, где, у кого они находятся, мне тихо, с укоризной ответили: «Разве ж о таком говорят». У каждого своя дорога к храму. Даже если он далеко в прошлом. Память его и там достанет.

Где Базавлук?

Мы заночевали на насосной станции в ста метрах от камня, на котором выбито: «Здесь на одном из днепровских островов временно находилась Базавлукская Запорожская Сечь». Именно здесь речка Базавлук сегодня впадает в Каховку. Впадает, правда, не сама по себе (уровень моря оказался выше речных вод), а с помощью мощных моторов. С дамбы открывается панорама широкой пойменной долины Базавлука. Предзакатный луч прорвался сквозь тучи и будто рассек этот удивительный камышово-озерный край. Раньше эту «великую плавню», отталкиваясь от названия реки, именовали Базавлуком. Это была нижняя часть знаменитого Великого Луга. Здесь запорожцы и решили укрепиться, после того как татары разрушили Томаковский городок. Кстати, именно после Базавлука казацкие плавневые столицы стали официально именоваться Сечами.