Заповеди Леса

— Меня укусил оборотень, — Лина замолчала, она не знала, как Рома отне-сётся к её предложению. Но знала одно — она должна увести его любой ценой. — Мы должны бежать, Рома. Оборотней целая стая. Ярослав может и удержит свою территорию, но прежде чем это случится, погибнет много людей. А я не хочу твоей гибели. Пожалуйста, идём со мной.

Рома поднялся с кровати. Он выглядел задумчивым и усталым.

— Я не могу. Здесь Злата, я обещал защищать её.

— Злату защитят. Уж поверь стая демонов в этой роли лучше, чем ты.

Лина разозлилась. Она вдруг ощутила вторичность своей роли для Ромы. На первом месте всегда была Злата.

— Ты всё ещё её любишь, да? — она пыталась скрыть ревность, злость, обиду. Но выходило у неё это крайне не умело.

— И да, и нет, — произнёс он, — Злата моё прошлое, а ты будущее. Я должен предупредить её, а после мы с тобой уйдём. Ты обратишь меня. Мы с тобой обой-дём всю эту планету, ты научишь меня всяким вампирским штучкам, — Рома ус-мехнулся, — я ведь на самом деле люблю тебя, Лина.

Лина молча смотрела на него, пытаясь подобрать слова. Но в итоге сказала лишь:

— Я тоже тебя люблю, — она улыбнулась. Хотя где-то в глубине души по-нимала, что Рома всё равно не уйдёт без Златы. Его слова лишь способ успокоить злившуюся подружку-вампиршу. И всё же Лина надеялась, что хотя бы часть этих слов правда.

Ведь она была искренней с ним. Она лучше позволит оборотням убить себя, чем допустит смерть Ромы.

Пусть они сломают ей хребет, пусть перегрызут ей глотку или разорвут на части, если это спасёт Рому, она не будет сопротивляться.

Глава шестнадцатая. Материя

Каждый из нас столкнётся с задачей, решить которую можно будет только в одиночку. Это будет страшно и захватывающе, и именно в этот мо-мент Вы разберётесь в том, кто Вы есть.

Картина исчезла, но туман по-прежнему окутывал нас. Елизара застыла в нерешительности, словно собиралась ещё что-то сказать, но никак не решалась. Магия истощила её силы. На лице залегли тени, а в зелёных глазах появился на-мек на слёзы. Елизара провела ладонью по лицу. Она боролась сама с собой в своём нежелании показывать слабость.

Я протянула к ней руку, но Елизара отпрянула. Я не была её дочерью, а она не была моей матерью. И ей не было нужно утешение. Родство требовало что-то большее, нежели общую кровь.

Я вглядывалась в туман, окружавший нас, и стала замечать, как в нём про-носятся картины. Прошлое или будущее. Чьи-то желания и мечты. Несбывшиеся надежды. В этом водовороте чужих воспоминаний и желаний я ощутила собст-венную беспомощность, но была не в силах отвернуться.

Вот осень. И листья опадают под силой ветра. Этот вальс из золотого, красного и оранжевого невозможно забыть.

Вот счастливая пара. Должно быть это их свадьба. Они улыбаются друг другу. Я никогда не видела кого-либо более счастливого, чем они. Присмотрев-шись к парню, я узнала Ярослава. Девушка рядом с ним казалась мне смутно зна-комой, хотя я готова была поклясться, что не видела её прежде.

В памяти всплыла старая фотография. Две сестры. Одна — моя бабушка, а вторая — в этой мечте или воспоминании была с Ярославом.

Они любили друг друга…

— Да. Он полюбил её, как только увидел. Я говорила, что интрижка с чело-веком до добра не доведёт. Но разве он слушал.

— Что произошло? Я слышала, что Марину загрызли волки… — и картина полностью восстановилась в моей голове.

— В полнолуние они не могут себя контролировать. Чувства, эмоции — всё это теряет смысл. Остаётся лишь голод. Побочный эффект нашего почти совер-шенного опыта.

Мне вдруг стала понятна ненависть Ярослава. Елизара говорила спокойно, в голосе сквозило безразличие, словно не её сын пострадал.

Она нас не любила. Почему? Возможно, мы были для неё обузой. Или она винила нас в чём-то. А может мы действительно всего лишь эксперимент двух бо-гов?

— Злата, всё не так как кажется. Я могу попробовать тебе объяснить.

Она подошла ближе. Я видела грусть, мелькнувшую в её глазах, но мою злость это нисколько не уменьшило.

— Я постараюсь понять.

— Знаешь, все миры кто-то создал. Боги, такие, как мой отец, ведают ста мирами. Сто королевств. Они создали их, они за них отвечают. Но и мир богов кто-то создал. А потом придумал и жителей для этого мира, не забыв наделить их самостоятельностью. А мы уже придумали людей, Хронус в противовес придумал вампиров. Боги дали людям то, чего были лишены сами…

Она замолчала, давая мне шанс самой догадаться. Но мне ничего не при-ходило в голову. И чтобы не выставить себя полнейшей невеждой, я промолчала.