Заповедник Бессмертных. Осторожно - вымирающий вид!(СИ)

   Он тряхнул золотой шевелюрой и волосы приобрели цвет вороного крыла.

   -- Ли! Я седой!

   -- Вот уж седым я быть не согласен! Ничего, сделаем вид, что ты опять резко помолодел и восстановился. И не позорь мою молодость своей старостью! Быстро сбрось лет двадцать! Ну Ти, ну что тебе стоит? Давай хоть ненадолго, ты наведёшь порядок в моей Империи, а я в твоей. Моих светлых не помешало бы отучить от излишней фамильярности, это только тебе под силу. А твоих тёмных давно стоит растормошить и отучить от доходящей до абсурда церемональности и официоза! И всё будет к обоюдной пользе!

   От смеха уже даже икалось с трудом. Кое-как вернув себе способность к связной речи и повытирав выступившие слёзы, я ответил:

   -- Ну, если ты так просишь... не могу тебе отказать.

   -- Вот увидишь, тебе понравиться! Это будет весело!

   -- Да уж, особенно моим несчастным подданным! А уж ты-то как развлечёшься!..

   Всегда подозревал, что у этого вечного юноши шило в заду. И не одно...

   Ещё через год от Сумрака мы оставили жалкий огрызок. Жаль не удалось выловить и убить Королеву, она сбежала так, что даже объединённая разведка не смогла найти следов этой суки.

   -- Найдётся, тварь, никуда не денется, -- высказался по этому поводу Ли. -- Мы ждать умеем.

   -- Тогда поехали домой, -- не замедлил я внести свой предложение.

   -- Ко мне? К тебе?

   -- Ко мне ближе...

   И мы вернулись в мою Цитадель -- отсыпаться, отъедаться, отпиваться и отвыкать от войны.

   Только сад я обходил стороной.

   Этой ночью светила полная луна и мне не спалось. Судя по разгорающемуся пожару в порту (горел один из кораблей контрабандистов из тех, что привозят в мой город запрещённый дурман) брат развлекался в городе. Опять мне всю воду в порту трупами забросает, псих несчастный. Ну так и вижу его невинную морду и слышу оправдание: "Да я же рыбок кормил! А то они у тебя что-то худые...".

   Не задумываясь о том, куда несут меня ноги, я бродил по спящей Цитадели. И остановился перед входом в сад. Я целую вечность, прежде чем сделать шаг, стоял и смотрел на малую резную арку, бездумно изучая причудливый узор вырезанных в камне вьюнков.

   Остановившись на краю небольшой поляны, долго не решался даже поднять взгляд. Но всё же решился...

   Она сидела на краю последней ложи и с нежной улыбкой смотрела на моего сына. На её сына. Она взглянула на меня и провела ладонью по едва видимой, слабо мерцающей экранирующей плёнке. Ноги сами поднесли меня ближе и плёнка спала от моего прикосновения.

   -- Красивый получился малыш, -- звенящий едва слышный голосок призрачной графини мог мне почудиться.

   Боль сдавила сердце с такой силой, что едва удалось сдержать стон. Встав перед ней на колени, я прошептал:

   -- Лиара, я заслужил твоего проклятия! Я заслужил твоей мести! Я, а не Льер!.. Он не был виноват ни в чём!.. Ну почему же его?! Его, а не меня?!..

   Тонкая ладошка легла на моё лицо и я поднял взгляд. Она озабочено хмурила бровки, а в омутах глаз я прочёл так много...

   -- Верни его, Лиара! Верни, если можешь!.. Молю тебя... Да, я согласен отдать свою жизнь!

   Она улыбнулась, призрачной рукой крепко сжала моё запястье, склонилась и поцеловала высокий лоб сына. В этот миг, мне показалось, что я лишился руки и все силы уходят как в пропасть. Когда она разжала свою ладошку, сил у меня было меньше, чем у новорожденного котёнка.

   -- Жди... -- тихий голос ночным ветерком прошелестел в воздухе и она исчезла.

   Я так и просидел до утра, привалившись к камням, то соскальзывая в сон, то просыпаясь от кошмаров.

   С рассветом ввалился братец, обнаружил мою полудохлую тушу и щедро поделился силами.

   -- Развлекался? -- хмуро поинтересовался я, кивнув в сторону порта.

   Илль тут же состроил саму невинность.

   Мы сидели в саду до самого восхода. Когда первые лучи упали на моего эльфёнка, брат вдруг насторожился и спросил:

   -- Ты снял плёнку?

   -- Снял, снял... -- кивнул я.

   А Льер глубоко вздохнул, потянулся, протяжно зевнул и сел. Я забыл как дышать и только отвисшая челюсть брата доказывала, что это не мои глюки. А эльф посмотрел на солнце, смешно чихнул, резво вскочил и бросился ко мне.

   -- Папа!

   Я крепко обнял сына.

   -- Живой, живой... -- против воли шептал я, глядя золотистые кудри. -- Жив, малыш!..

   -- Ти, как ты смог?!.. -- обалдело выдавил из себя брат.

   -- Да я тут не причём, Ли, -- ответил я, слегка отстранив от себя сына и заглядывая тому в глаза. -- Его спасла его мать.

   -- Я её видел, -- покивал ребёнок. -- Но она сказала, что это ты отдал за меня жизнь.

   -- Льер... ты всё помнишь?.. -- задал я опасный, но необходимый вопрос.

   -- Помню, -- тут же нахмурился эльфёнок. -- Но это уже не важно. Теперь я буду сильней. Пап... пап, ты чего?.. Пап, ну все же хорошо! Правда, всё хорошо!

   А я сквозь мутную пелену смотрел на сына и дикой болью сдавливало сердце и душу. Как же мне теперь тебя защитить, малыш?!..

   -- Ти! Брат! Вот иметь твой Мрак налево!!! У тебя же сейчас сердце откажет!..