Заповедник Бессмертных. Осторожно - вымирающий вид!(СИ)

   Тогда я сделал единственное, что мог -- написал Иллириону. Опуская всё то высокопарное словоблудие, изложенное в письме, всё сводилось к просьбе взять под опеку моего Льера. Немного подумав, я всё-таки написал "сына". Уж после такого определения Илль не спустит с Льера глаз и сделает всё, чтобы оградить эльфёнка от мрака!

   Ответ от Императора Света пришёл незамедлительно. Конечно, он был согласен и готов "оказать услугу такого рода своему врагу и собрату". И тогда я сразу пообещал Льеру, что оправлю его к "моему старому другу", Императору Света. Но малыш неожиданно упёрся.

   -- Почему ты меня сразу в другое царство отправляешь?!? -- возмущённо завопил мальчишка в ответ на моё предложение. -- Я хочу посмотреть твоё!

   -- Но, Льер, у Императора действительно больше интересного! -- попытался вывернуться я. -- Тебе понравится!..

   -- Мне и здесь нравится! -- упёрся эльфик. -- А твой друг меня так же как ты в замке запрёт!!!

   Я открыл было рот для ответа. Закрыл. Подумал.

   -- Ну, хочешь, я поеду с тобой, -- осторожно предложил я.

   Льер подозрительно зыркнул на меня из-под своей золотистой кудрявой чёлки. Потом отвёл взгляд.

   -- Пап, я очень тебя люблю, -- сказал малыш с едва заметным вздохом.

   Я опустился на колени, снял со своего пальца печать Князя Тьмы, надел на его палец (кольцо тут же уменьшилось под детскую руку), поправил под чёлкой его Тёмный Венец и крепко обнял моего эльфёнка.

   -- Я тоже тебя очень люблю, малыш. И не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

   Мне бы, дураку, ещё тогда насторожиться!..

   Через семь дней, за три дня до выезда в Светлую Империю Льер сбежал, оставив мне записку, в которой сообщал, что "посмотрит этот огромный мир без вечно следующей по пятам стражи и свиты, не позволяющей рассмотреть всё самое интересное" и вернётся.

   В ярости я казнил под горячую руку нескольких стражей и устроил нескучную жизнь Незримой Страже, заставив обшаривать все доступные и недоступные закутки моего огромного Княжества. Льера искали все, везде, я сам носился по землям Тьмы и Мрака как одержимый, но эльфёнок словно в воду канул.

   Два года я не знал покоя и не дал шанса пройти стороной Иллириону -- в Светлых Землях тоже искали Льера, искали с той же тщательностью и рвением, что и в моих владениях.

   Но его не было. Нигде не было моего Льера.

   Тогда я и узнал, что значит бессилие и отчаянье. Ещё год, подгоняемые моей властью Стражи рыскали везде, где могли. К истечению четвёртого года даже самые верные мои подданные начали пытаться намекнуть мне, что дальнейшие поиски просто бессмысленны. Но в ответ я только взъярился и снова бросился в поиски.

   Бросился со всей своей яростью, чтобы не чувствовать этого бессилия и отчаянья, чтобы загнать поглубже чёрную тоску и боль! Чтобы забыться и забыть о безнадёжности, что сводила с ума!!!

   К концу пятого года я вернулся в свою Цитадель и запил.

   Где же ты, мой Чистый Свет?!?..

   * * *

   Этот день начался так же, как и все другие серые и одинаковые дни. Вот только запасы той дряни, которой я пытался заглушить боль -- кончились. Так что проснуться мне пришлось трезвым. Делать было нечего и я пошёл в кабинет -- посмотреть недельный отчёт Стражей.

   -- Повелитель!.. -- запыхавшийся секретарь ворвался в кабинет без стука, что на него было совсем не похоже. Заинтересовавшись в причинах такого поведения, я не спешил убивать его на месте (да и где я буду искать другого столь верного грамотного секретаря). -- Повелитель, там... там пришёл юноша... он носит на пальце Печать Князя!.. Вашу Печать!..

   Мою Печать?!.. Но второе кольцо было только...

   -- ЛЬЕР!!!

   Я едва запомнил, как прыжками я сбегал по лестнице вниз, как оказался в Большом Зале... как увидел тонкого, гибкого парнишку... А потом я остановился как вкопанный, наткнувшись на его взгляд.

   Это был Льер. Его Тёмный Венец, Печать на пальце, его черты... Мой эльфёнок. Только ЭТОГО Льера я не знал.

   Искривлённые в чуть презрительной усмешке губы на застывшем в надменной маске лице, обезображенном рваным шрамом от виска до подбородка. Золотистые кудри потемнели почти до черноты, собранные на затылке в жёсткий хвост. Одежда Ночного Убийцы с перевязью метательный ножей, один из которых он ловко вертел меж пальцев. Холодная сталь глаз с алым огоньком безумия на дне зрачков.

   -- Здравствуй, сын, -- сказал я после вечности молчания.

   Льер странно усмехнулся и ответил:

   -- Здравствуй, отец.

   И это сказал Чистый Свет?! Где тот звенящий серебристый колокольчик голоса, по которому я так тосковал?! Только холод, злость и хриплый полубезумный рык...

   -- Что с тобой случилось?!? -- шагнув вперёд, я схватил его за плечи. -- Льер, сынок!

   -- Знаешь, отец... я повзрослел.