Заповедник гоблинов. Романы

- Будь я проклят, если я знаю, - сказал Дункан. - Они направляются к югу?

- К югу и чуть к западу. Как идет долина.

- Тогда нам лучше свернуть к востоку, обойти деревню и расширить дистанцию между нами.

- Они и так довольно далеко, но чем дальше, тем лучше.

Тайни встал, метнулся влево и зарычал.

- Собака что-то учуяла, - сказал Дункан.

- Человека, - уточнил Конрад, - судя по рычанию.

- А ты откуда знаешь?

- Я понимаю все, что он говорит.

Дункан повернулся посмотреть, что увидел Тайни, но ничего не заметил. Не было никаких признаков человека.

- Дружище, - сказал Дункан в пространство, - я бы на твоем месте вышел. Мне не хотелось бы посылать за тобой собаку.

Некоторое время ничего не происходило, затем кусты зашевелились, и из них вылез человек. Тайни шагнул вперед.

- Оставь его, - сказал собаке Конрад.

Человек был высок и костляв. На нем была рваная коричневая ряса, доходившая ему до лодыжек. На плечах горбился капюшон. В правой руке он держал длинный узловатый посох, в левой - пучок растений.

- Я Эндрю, отшельник, - сказал он. - Я не собираюсь мешать вам и поэтому, увидев вас, спрятался. Я искал зелень для супа. Может, у вас найдется немного сыра?

- Есть, - проворчал Конрад.

- Я просто мечтаю о сыре, - проговорил отшельник. - Я просыпаюсь ночью и тоскую о кусочке сыра. Я так давно не пробовал его!

- В таком случае, - ответил Дункан, - мы дадим тебе немного. Конрад, может, ты снимешь мешок с Бьюти?

- Подождите минутку, - Сказал Эндрю. - Не обязательно делать это сейчас. Вы ведь путешественники, не так ли?

- Сам видишь, - не очень любезно сказал Конрад.

- В таком случае почему бы вам не переночевать у меня? Я страшно изголодался по человеческим лицам и звукам человеческого голоса. Здесь, правда, есть дух, но разговаривать с ним не то, что с человеком во плоти.

- Дух? - Удивился Дункан.

- Ага, дух. Очень порядочный дух и вполне приличный. Никакого звяканья цепей или стонов по ночам. Он живет в моей келье с того дня, как его повесили разрушители.

- Ясно, что разрушители. А не скажешь ли ты нам, каким образом ты сам избежал разрушителей? - Спросил Дункан.

- Я прятался в своей келье, - ответил Эндрю. - В сущности, пещера, и она не так тесна, мала и убога, какой должна быть настоящая келья. Боюсь, что я не настоящий отшельник. Я так и не дошел до умерщвления плоти, как делает большинство отшельников. Сначала я вырыл пещеру величиной с келью, но с годами расширял, пока она не стала просторной. Там для вас полно места она спрятана, так что вы будете в безопасности от всякого наблюдения, а мне думается, что большинство путешественников по таким местам желает этого. Наступает вечер, вам надо искать место для лагеря, а лучшего места, чем моя келья, вам не найти.

Дункан посмотрел на Конрада.

- Как ты думаешь? Подойдет?

- Вы мало спали в прошлую ночь, - ответил Конрад, - я еще меньше. По-моему, этот тип - честный парень.

- Там дух, - предупредил Дункан.

Конрад пожал плечами.

- Духи меня не беспокоят.

- Ну, тогда все в порядке. Веди нас, брат Эндрю.

Пещера находилась в миле от деревни. Они прошли через кладбище, которым, судя по разнородности и состоянию каменных плит, пользовались не одно столетие. Почти в центре его находилась маленькая гробница из местного камня. Когда-то давно, видимо, во время грозы, большой дуб упал поперек могилы, разбил скульптуру на вершине надгробия и сдвинул покрывавшую могилу плиту.

Чуть подальше кладбища находилась пещера отшельника, вырытая в крутом склоне холма. Вход в нее был замаскирован деревьями и густым кустарником, а прямо перед ним болтливый ручей торопился спуститься в глубокий овраг.

- Идите внутрь, - сказал Конрад Дункану, - а я расседлаю Дэниела и сниму поклажу с Бьюти.

Пещера была темной, но даже в темноте чувствовалось пространство. В камине горел небольшой огонь. Отшельник ощупью нашел свечу, зажег ее и поставил на стол. Свеча, разгоревшись, показала толстый тростниковый ковер на полу, грубый стол, такие же скамейки и стул, ящики у земляных стен, в одном углу соломенный матрац, в другом - шкафчик с несколькими свитками пергамента. Заметив, что Дункан взглянул на свитки, отшельник сказал:

- Да, я умею читать, но плохо. В свободное время я сижу здесь при свече, разбираю слова и стараюсь понять древних отцов церкви. Сомневаюсь, чтобы у меня это получилось, потому что у меня простая душа и временами глупая, как сапог, а древние отцы, похоже, больше увлекались словами, чем смыслом. Как я вам уже говорил, я, в сущности, плохой отшельник, но я прилагаю старания, хотя иной раз и сам задумываюсь над истинной профессией отшельника. Я думаю, что отшельники - самые глупые и бесполезные члены общества.

- Однако, - заметил Дункан, - это призвание считается весьма высоким.