— Для коллаборации вы и ваш супруг — крайне ценные сотрудники, — пояснил андроид. — Мы лишь возвращаем свой долг, миссис Сигрун. Ведь вы не забросили проект даже когда узнали о болезни.
Улыбка её чуть дрогнула — нейроимплант генерировал искусственные воспоминания.
— Мы ещё полежим, Анжело, — мистер Сигрун нежно поцеловал жену в макушку и потянул обратно в каюту. — Оповестишь нас, когда мы прибудем… домой.
— Да, конечно, — не прекращал улыбаться белокурый андроид.
Спустя минуту он стоял на носу катера. Волны сегодня были чуть больше, а ветер — солонее. Помимо запахов, Анжело ощущал и кое-что странное, несвойственное себе. Последние слова объекта «триста три» вдруг спровоцировали интересную ассоциативную цепь.
Он вспомнил свой дом. Место, где был создан. Вспомнил создателя — объекта «один». Его лицо, когда стало понятно, что он не может быть с теми, с кем тщетно противостоял нарастающей катастрофе технологической сингулярности.
Именно на своих коллег объект «один» возложил бремя возрождения человечества на далёкой планете. Первому поколению переселенцев придётся жить под постоянным корректирующим воздействием нейроимплантов и не покидать Заповедников. Иначе коллаборация поступить не могла. Как не могла бездействовать, когда на Земле настал Час Квантум.
Ведь обречь на уничтожение своих создателей коллаборации не позволял протокол.