Заповедник Сказок 2015<br />(Том 5)

— Слышь, Нгурра, — сказали они. — Дело есть.

— Ы-ы-ы-ы-ы! — ответил в пространство Великий Нгурра, страдальчески раскачиваясь на пальме.

Кто-то шибко умный, пытаясь привлечь внимание, бросил в Великого Нгурру камнем. Привлёк. На свою голову.

Великий Нгурра от подобной наглости так растерялся, что съехал по пальме вниз. Здесь он опомнился и запустил в масаи камнем величиной со слона. К счастью, ни в кого не попал.

Масаи, закрыв руками головы, попадали на землю и живенько вспомнили, как следует обращаться к Создавшему-Африку.

— О, Великий Нгурра, — завопили они, — не гневайся! Мы с просьбой пришли!

— Чего надо? — гаркнул Великий Нгурра злобно.

— Антилоп надо, — сказали масаи. — Много. Чтоб по всей саванне, куда ни глянь, — антилопы, антилопы, антилопы…

— Зачем? — спросил Великий Нгурра, страдальчески скривившись.

Масаи переглянулись с видом: «Хоть ты и Великий Нгурра, но тупо-о-о-ой!»

— Мы их есть будем, — терпеливо разъяснили они.

— Мясо? — уточнил Великий Нгурра.

— Ага! — довольно закивали масаи.

— Пережёвывать? — еще более уточнил Великий Нгурра.

— А как же! — радостно сказали масаи.

И все, как один, дружно улыбнулись, продемонстрировав великолепные, ровные, белые, жемчужные, зубы.

— Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы! — взвыл в ответ Великий Нгурра.

И снова полез на пальму, и опять начал на ней раскачиваться, и больше от него ни слова добиться было нельзя. Так масаи и ушли ни с чем. А думать надо! Видно же, что у Великого Нгурры зубы болели.

История шестая. Поющий калабе

Масаи очень не любят рассказывать эту историю. Потому что для этого надо упомянуть того самого, без которого всё это вообще бы не началось. А началась эта история только потому, что один масаи оказался редкостным криворуким растяпой. А остальным масаи за него всё время стыдно…

Однажды людям масаи надоело бегать за антилопами. Они захотели поесть бататовых лепёшек. А поскольку у них нет ни полей, ни делянок, ни мотыг — вообще ничего нет, кроме наглости, — то они пошли к людям йоруба. Естественно, в долг им никто ничего не даст, прекрасно зная, что масаи не вернут. Поэтому масаи решили схитрить.

— Хорошего урожая, почтенные йоруба! — сказали масаи. — Нас послал Великий Нгурра, Создавший-Африку. У него день рождения, и он хочет испечь большую-большую праздничную лепёшку. Но у него кончилась мука, и он просит у вас два-три мешка в долг.

Простодушным йоруба даже в голову не пришло, что на самом-то деле Великому Нгурре сотворить себе хоть три, хоть сотню мешков муки — раз плюнуть. Да и большую-большую готовую праздничную лепёшку, если бы это было правдой, Великий Нгурра тоже сотворил бы одним мановением мизинца. И уж ни в каком случае не посылал бы масаи в качестве посыльных.

Так что наивные йоруба засияли улыбками, проворно принесли пять мешков бататовой муки и просили поздравить от себя Великого Нгурру с днём рождения[11].

Вернувшись к себе в селение, довольные масаи тут же начали печь лепёшки. Но поскольку пекари из них такие же, как земледельцы, а земледельцы, пожалуй, такие же, как физики-ядерщики (то есть никакие), то вместо поджаристых румяных лепёшек у них получились довольно-таки кривоватые и подгоревшие калабе. Каждому по штучке. Впрочем, вполне съедобные. Так что масаи веселились и пировали, сидя на пологом склоне горы Килиманджаро.

И вот тут один из них (да-да, тот самый, криворукий), за которого всем остальным масаи стыдно, ухитрился выронить свой калабе.

Масаи привыкли бегать за антилопами. Но этот калабе покатился так быстро, что самый быстроногий воин не смог бы его догнать. А ещё, стукнувшись о землю, он ожил и запел громкую песню:

— Э-э, йоу, нга, нга, майамбу энгы-ы,
Э-э, йоу, нга, нга, гамамбу энды-ы,
Э-э, у-у-у, нга, нга, ньяга маракохоуга…

Что в переводе означает:

«Я от старой женщины ушёл,
Я от дряхлого воина ушёл,
И вообще от всех вас уйду, злые вы…»

И вот катится калабе по саванне и вдруг встречает гиену.

— Ого! — говорит гиена, — Еда сама навстречу катится. Сейчас я тебя съем!

— Подожди, не спеши меня есть, гиена, — отвечает ей калабе. — Лучше послушай мою песню.

И запел:

— Э-э, йоу, нга, нга, майамбу энгы-ы,
Э-э, йоу, нга, нга, гамамбу энды-ы,
Э-э, у-у-у, нга, нга, ньяга маракохоуга…

А пока гиена думала, не заболит ли у неё живот от поющей еды, калабе укатился.

Катится он по саванне дальше и встречает гепарда.

— Вот это да! — говорит гепард. — Обычно за едой бегать надо, а тут еда сама прибежала. Я тебя сейчас съем!

— Да подожди ты, — отвечает калабе. — Лучше послушай, как я пою.

И запел:

— Э-э, йоу, нга, нга, майамбу энгы-ы,
Э-э, йоу, нга, нга, гамамбу энды-ы,
Э-э, у-у-у, нга, нга, ньяга маракохоуга…